Королевство душ

Ре’Мек смотрит на крейванов. В глазах у него такой яркий блеск, как будто он готов отправиться за ними хоть на край света. Точно так же они смотрят на Руджека. Тэм во всем похож на свою сестру, правда, его еще тяжелее вынести, но они оба старались помочь нам. В своей странной манере.

Ре’Мек говорит с крейванами на странном певучем языке.

– Он велит им держаться от тебя подальше, чтобы не ослаблять твою магию, – говорит Руджек с улыбкой на губах. На губах. Теперь знаю, что они на вкус как сладкие молочные конфеты. И как же я хочу попробовать их снова.

Должно быть, он все понял по выражению моего лица, потому что мы оба смущенно краснеем.

Джахла наклоняет голову, чтобы понюхать воздух.

– Две тысячи. Демоны и шотани.

Кира достает два кинжала.

– Обожаю такой расклад сил.

Коре и Кира вполне могли бы поладить друг с другом. Они обе жаждут крови и любят свои ножи. Теперь Ре’Мек одарил Киру клинками, которые являются почти точной копией кинжалов его сестры. Сегодня она почтит память павшего Короля-Близнеца.

А я почту твою память, бабушка. Обещаю. Я отомщу за всех, кто пал на пути моей матери и сестры.

– Мы на святой земле, – говорит Сукар и зачерпывает немного земли, давая ей просочиться между пальцев. – Будет на то воля Хеки, сегодня мы одержим победу.

Если бы Сукар увидел полный костей склеп, что находится прямо под его ногами, то понял бы – ничего священного в этих землях нет.

Фадий и Джахла перемещаются поближе к Руджеку. Перед ними встал Ре’Мек. Теперь, когда мрак приближается, исчезла вся его притворная радость. Близнецы Эзарик и Царик превращаются в одинаковых больших леопардов. Один из них подмигивает мне, и я подмигиваю в ответ, прежде чем они вместе с Раеке отправляются во фланг нашего тыла. Крейваны оказались гораздо интереснее, чем истории, которыми пугают детей в Тамар.

Кира и Эсснай обмениваются долгим взглядом, который они понимают лучше всяких слов. Мое сердце болит за друзей – я хочу, чтобы они были дома, в безопасности, совсем как до того, как моя мать все разрушила. Невыносима сама мысль, что они рискуют своим будущим, чтобы помочь мне. Это несправедливо. Это неправильно.

«Ты потеряешь еще много друзей», – всплывает у меня в памяти голос Арти. Я сжимаю кулаки. Этого не произойдет.

Я стою за спиной Руджека. По бокам от меня – Сукар и Майк. Эсснай стоит позади, рядом с Кирой, а за их спинами – трое стражей Руджека. Крейваны держатся от меня подальше, так что, когда придет Эфия, ничто не будет блокировать мою магию. Я чувствую на талии холодную сталь клинка. Хотя он и символизирует мою скорую смерть, мне приятно ощущать, что кинжал рядом. С его помощью у меня есть шанс положить конец преступлениям моей сестры. Майк поглаживает подбородок, делая вид, что задумался.

– По моим подсчетам, у нас по миллиону противников на человека.

– Так себе подсчеты, – говорит Эсснай, прищурившись.

– Не бойся, если не справишься со своей частью, Майк, – поддразниваю я. – Я облегчу твою ношу.

В свете факелов, установленных вокруг Храма, мелькают тени – они слишком четкие, чтобы в них могли прятаться фамильяры. Враги подходят все ближе, и кровь оглушительно стучит в ушах. Даже несмотря на то что мы в меньшинстве, я чувствую прилив сил перед битвой. Магия покалывает кожу. Я чувствую свет тысячи солнц, сияющих внутри меня.