С точки зрения любого рационального наблюдения, Блейкли и я — понятия несовместимые.
И все же, она прорвалась сквозь мой систематизированный мир, чтобы полностью уничтожить.
Она — парадокс.
Подобно качанию маятника, ее скорость и сила — это то, чем я измеряю каждую потребность и стремление, и если я заслужил только ярость и ненависть, то приму все. Обладать хоть какой-то ее частичкой — это всепоглощающее чувство.
Я знаю, что мы еще не достигли конечного пункта назначения.
Как и во всех системах, время — это переменная, которая изменяется.
И это ожидаемое изменение предупреждающе витает в воздухе вокруг нас. Ее присутствие уже сплошная угроза, как будто она вот-вот разорвет мой слабо сконструированный мир.
Сегодняшняя ночь доказала, что у нее есть сила для этого.
С ее нестабильными эмоциями она опасна не только для меня; она опасна для самой себя.
Вместо моих эгоистичных попыток восстановить свое эго, я должен был разработать соединение, помогающее регулировать ее нейротрансмиттеры, пока химический состав ее мозга не выровняется.
Поскольку у меня нет возможности повернуть время вспять, я могу начать только с того места, где мы находимся сейчас.
— Ты будешь спать в моей постели, — говорю я ей, убирая беспорядок со своего стола.
Поскольку Грейсон осведомлен о местонахождении обоих наших домов, мне показалось логичным использовать мою старую квартиру. Я не сомневаюсь, что Грейсон также знает о ней, но тут немного безопаснее, здесь есть система сигнализации и меньше точек входа.
Блейкли, прихрамывая, подходит к шкафу и достает флисовое одеяло, затем бросает его на бежевый диван.
— Я буду спать здесь.
Огненная нить вьется у меня под кожей. Я потираю затылок, чтобы облегчить боль в мышцах и растущее раздражение. Мы практически измучены из-за драки и секса — может быть, больше из-за секса — и все же она отказывается признать правду о нас.
Оживленные нервные пути не повлияли на ее упрямство.
Ее волосы превратились в один дикий клубок. На ней все еще моя рубашка. Ее запах впитался в мою кожу. Первобытное желание перегнуть ее через диван и заставить кончать до тех пор, пока она не признается в своих чувствах, пронзает меня безумной потребностью.
Я встаю из-за стола и бросаюсь к ней, каждый синяк и травма на моем теле восстают против этого движения. Я добегаю до нее прежде, чем она успевает защититься, и заключаю ее в объятия.
— Отпусти меня…