Жестокая болезнь

Сначала я топтался за углом, хотел вмешаться, если она сделает шаг к двери. Но по прошествии нескольких недель я понял, что это был всего лишь ее способ облегчить чувство вины. Пока она говорит себе, что именно это ее ждет, то будет откладывать столько, сколько необходимо.

Мы все лжем самим себе. Большая часть лжи совершается для самосохранения. Наше эго слишком хрупкое, чтобы открыто воспринимать свою бесполезность во вселенной. Но некоторая ложь опасна, если она негативно влияет на других.

Неважно, во что ей хочется верить, я не позволю Блейкли отбывать срок за такого мерзкого ублюдка, как Эриксон Дейвернс.

Принимая во внимание ее упрямство, я пока молчу. Хочу, чтобы ее рассуждения способствовали дальнейшему анализу.

— Что тебя остановило? — спрашиваю я.

Она переворачивается на бок. Ее взгляд обжигает мою кожу.

— Я не могу попасть в тюрьму в таком состоянии, Алекс. Я либо сойду с ума, и меня накачают лекарствами… либо зачахну навсегда. А так, у меня будет хоть какая-то власть.

Звуки города за окном превращаются в приглушенный гул, когда воздух сгущается от напряжения. Угроза Блейкли произнесена убедительно, вселяя страх в меня, о существовании которого я и не подозревал.

— У тебя вся власть, — говорю я ей, так легко передавая свой контроль. — Она всегда была у тебя.

Она поддерживает зрительный контакт.

— Расскажи мне, что ты планируешь.

Я не колеблюсь.

— Обвинить Брюстера в убийстве Эриксона. Тогда он сядет за остальные убийства, — вот почему я в первую начал убивать также, как Блейкли убила Эриксона. В то время у меня не было на примете козла отпущения, но я знал, что он нужен на случай, если Блейкли попытается признаться в убийстве.

В этом отношении Брюстер — идеальный кандидат на роль козла отпущения.

Она переворачивается на спину.

— Точно. Дать Грейсону то, что он хочет, и в то же время устранить Брюстера как угрозу.

— Если и был когда-либо претендент на роль темной триады по шкале «грязной дюжины», то это Брюстер, — говорю я. — Он элитный психопат. Он никак не связан с моей сестрой, поэтому власти не выйдут на связь с Грейсоном. А поскольку Брюстер будет за решеткой, у него останется меньше вероятности установить какую-либо связь с тобой.

— Меньше вероятности, — повторяет она, затем наклоняет голову в мою сторону. — Ты помешан на своих цифрах. Математика тут не при чем. Ты что-то утаиваешь.

Мой взгляд скользит по ее очаровательным чертам, и я ничего так не хочу, как солгать ей, позволить ей поверить, что мы легко решим проблемы. В конечном счете, если бы она согласилась уехать со мной прямо сейчас, улететь в другую страну и исчезнуть, вся ситуация исчезла бы и разрешилась сама собой.

Однако эгоистичное бегство не поможет ей реализовать свой личный потенциал.