Я расплываюсь в улыбке.
Боже, как же я люблю эту женщину.
Эпилог
Фрея
– Господи, как же я толст и счастлив, – заявляет Мак, щупая свой крошечный животик и отворачиваясь от зеркала в полный рост в нашей гардеробной.
Он подходит к нашей кровати, на которой я лежу, и выпячивает живот.
– Посмотри на это… Чистое потрясающее счастье.
Я фыркаю от смеха, закидывая руки за голову, чтобы осмотреть его.
Этого парня едва ли можно назвать толстым. Два года назад он ушел из футбола и теперь работает разработчиком в лондонской компании по производству видеоигр. Сидячая работа, может, и сгладила его пресс, но он по-прежнему выглядит как бывший спортсмен. Везучий засранец.
Впрочем, и мне грех жаловаться. Я в самом низком весе за последние годы. Нисколько не худая, конечно, но определенно стройнее, чем раньше. Оказывается, кормление грудью – это невероятно действенная диета.
Я тяжело вздыхаю.
– Я тут размышляла о том, сколько лет смогу кормить грудью Ферджи, потому что возможность есть что угодно, пока вес сам собой снижается – это очень приятно.
Я скрещиваю ноги и шевелю пальцами, радуясь, что снова могу их видеть. Во время беременности был период, когда я была уверена, что они исчезли навсегда.
– Если бы я знала, насколько эффективно кормление грудью, я бы уже давным-давно согласилась забеременеть. Кормить Ферджи молоком во время начальной школы наверняка не получится, да?
Мак морщится, выказывая свое недовольство.
– Я считаю, что, если тебе так нравится этот трюк с кормлением, тебе нужно просто начать кормить ей меня и оставить ребенка в покое.
– Ты – отвратительный извращенец, – ворчу я. – Иди сюда.
Он расплывается в ребяческой улыбке и падает на кровать, обнимая меня руками, на которых теперь набито мое имя и имя нашего шестимесячного сына, Джейкоба Фергюса.
– Или, может быть, ты будешь у меня босой и беременной, пока мои яйца не отвалятся, – мурлычет он, зарывшись лицом в мою грудь.
Я улыбаюсь, прижимая его к себе.