Я все никак не могу поверить, какое сокровенное чувство возникает от того, что я разделил это с Персефоной. Словно она видела ту часть меня, которую не видит больше никто. Она не отвернулась от меня, а наоборот, кажется, поняла, что это место значит для меня. Я неторопливо мотаю головой.
– Нет, это кое-что другое. Взгляд за кулисы нижнего города.
Ее глаза искрятся.
– Идем.
И вот пятнадцать минут спустя мы шагаем по улице, держась за руки. Я раздумываю, не стоит ли мне убрать руку, но, черт возьми, не хочу этого делать. Мне нравится чувствовать ее ладонь в моей, наши переплетенные пальцы. Я веду ее к востоку от дома неторопливым шагом, чтобы не утомлять слишком сильно. Несмотря ни на что, Персефона пока еще не полностью восстановилась после той ночи, что привела ее ко мне. А может, я просто ищу предлог позаботиться о ней.
Мы идем в комфортной тишине, но ясно, что она все еще думает о сестрах. Мне нечего сказать, чтобы по-настоящему ее утешить, а потому я решил подарить ей впечатления, которые помогут немного отвлечься от мыслей.
– Почти пришли.
Наконец, она смотрит на меня.
– Ты скажешь мне, где это?
– Нет.
– Вот вредина.
Я сжимаю ее ладонь.
– Может, мне просто нравится выражение твоего лица, когда ты испытываешь что-то впервые.
В сгущающейся темноте трудно понять, но мне кажется, она краснеет.
– А знаешь, если ты хотел меня отвлечь, то секс всегда хороший вариант.
– Приму к сведению. – Я сворачиваю в узкий переулок. Персефона без колебаний идет за мной к большой железной двери в самом его конце. Оглядываюсь на нее.
– Волнуешься?
– Нет, – тут же отвечает она. – Я с тобой, и мы оба знаем, что ты не допустишь, чтобы со мной что-то случилось.
Я моргаю.
– Ты настолько во мне уверена?