Неоновые боги

Она улыбается, и отчасти беспокойство в ее глазах рассеивается.

– Конечно, уверена. Ты зловещий Аид. Никто с тобой не связывается, а значит, пока ты рядом, со мной тоже никто не станет связываться. – Она наклоняется, прижимаясь грудью к моей руке. – Ведь правда?

– Правда, – еле отвечаю я. Я до того потрясен ее непринужденным замечанием, что даже не могу насладиться тем, как она меня дразнит. Я с тобой, и мы оба знаем, что ты не допустишь, чтобы со мной что-то случилось. Будто все так просто. Будто это правда.

Это правда. Я бы совершил непростительные поступки, чтобы обеспечить Персефоне безопасность.

Но почему-то, когда она произносит это вслух, все становится намного реальнее.

Она доверяет мне.

Я жестом указываю на дверь, просто чтобы чем-то себя отвлечь.

– Пока еще достаточно светло, чтобы рассмотреть колонны, если хочешь.

– Хочу. – Не отпуская мою руку, она рассматривает белые колонны по обеим сторонам двери. Но я смотрю не на них, а на Персефону, прекрасно зная, что она видит. Пир в волшебном лесу, на котором сатиры и нимфы пьют, едят и развлекаются.

Но вот Персефона выпрямляется и с улыбкой смотрит на меня.

– Еще один портал.

– Портал?

– Покажи мне, что за этой дверью, Аид.

Я открываю дверь, и громкий вздох Персефоны почти теряется в царящей по ту сторону суматохе. Она протискивается вперед, но я сжимаю ее ладонь.

– Не стоит спешить.

– Говори за себя. – Она округлившимися глазами рассматривает развернувшееся перед нами зрелище.

Зимой крытый рынок работает почти каждый вечер. Потолок теряется в темноте над нашими головами, а торговая площадь – наполненное эхом пространство (или была бы им, будь она пуста). В это время он полон оживленных покупателей и продавцов. Разборные прилавки расположились рядами. Все они одного размера, но владельцы, каждый по-своему, украсили их яркими навесами и вывесками, предлагающими все от продуктов до мыла, десертов и безделушек. Все они держат магазины в нижнем городе, но хранят образцы своей продукции именно здесь.

Некоторые из этих людей владеют магазинами еще с тех пор, как я был ребенком. А кто-то – уже много поколений. Все торговое пространство наполнено гулом покупателей и продавцов и смесью аппетитных запахов еды.

Я использую шум в качестве предлога, чтобы обнять Персефону за талию и, притянув к себе, прошептать ей на ухо:

– Проголодалась?