Она похожа на чертову королеву.
– Аид?
Мысленно встрепенувшись, я все равно не могу отвести от нее взгляд.
– Ты прекрасно выглядишь.
Она осматривает свой наряд и проводит ладонями по бедрам.
– С этим платьем Джульетта превзошла саму себя. Оно обманчиво простое, но крой и ткань просто непревзойденные.
Я осторожно снимаю щенков со своих коленей и встаю на ноги.
– На ком-то другом оно бы не выглядело так восхитительно.
– А теперь ты дразнишь меня. – Но она улыбается, точно ее радуют мои комплименты. Мне приходится сдержать порыв и не давать обещания, что буду каждый день делать ей комплименты, раз от них ее лицо приобретает такое выражение. Заметила ли она, как неспешно расслабилась и раскрылась за последние несколько недель? Я заметил. Она перестала тщательно следить за своими словами, перестала воспринимать каждый разговор как поле битвы, из которой может не выбраться. Еще одно явное свидетельство ее доверия.
Того, что она чувствует себя в безопасности.
Персефона кивком головы указывает на щенят, выражение ее лица становится снисходительным.
– Ты уже думал, как назовешь их?
– Собака. – Я говорю не всерьез. А только чтобы увидеть, как она закатывает глаза.
Персефона не разочаровывает.
– Аид, у тебя три собаки. Нельзя называть их всех «собакой». Им нужны клички.
– Цербер. – Я указываю на самого крупного из трех щенков, который даже в этом возрасте уже вожак. – Этого зовут Цербер.
– Мне нравится, – улыбается она. – Теперь двух оставшихся.
– Я хочу, чтобы ты дала им имена.
Она хмурит брови, и впервые с момента, как она зашла в комнату, вид у нее становится нерешительным.
– Не думаю, что это хорошая идея. – Потому что она уйдет.