Вытираю их о шорты и прохожу внутрь.
Джон ссутулился на своем массивном диване, повернув голову в мою сторону. Его лицо ничего не выражает, но, несмотря на небрежную позу, тело напряжено и неподвижно, как будто он задерживает дыхание. На нем ничего, кроме джинсов, низко сидящих на стройных бедрах. Его голая грудь и твердый пресс чертовски отвлекают.
Секунду я просто рассматриваю этого мужчину. Шоколадного цвета волосы торчат, как будто он хватался за концы. Густая щетина отбрасывает тень на подбородок, делая его широкий рот бледнее, но почему-то мягче. Сейчас его зеленые глаза суровы, практически цвета темного нефрита и окружены темными ресницами.
Теперь, когда я вижу его, ощущения становятся еще острее. Я серьезно привязана к Джону Блэквуду. И это не очень хорошо. Он смотрит на меня так, словно думает о том же, как будто предупреждает, чтобы я развернулась и убиралась отсюда, пока еще могу. Но уже слишком поздно.
Я делаю шаг к нему.
— Итак…
Он слегка изгибает уголок рта.
— Итак.
Это не должно быть настолько тяжело. Однако у меня сбивается дыхание.
— Я получила интересное письмо от доктора Стерн.
Он медленно моргает.
— Уверен, так и есть. И?
— У меня был стрептококк.
Джон, кажется, оседает на диванные подушки. Но ничего не говорит. Просто наблюдает за мной.
Я двигаюсь немного ближе.
— Во всем остальном я идеально здорова. Никаких ЗППП.
Он вздрагивает, сжимая и разжимая кулаки.
— Хорошо. — Он прочищает горло. — Это хорошо.
— Вот почему ты оставался со мной? Позвонил личному доктору? Потому что думал, что заразил меня хламидиозом?
В глазах вспыхивает раздражение, но когда он заговаривает, слова звучат размеренно.