Доверься мне

— Тогда, вероятно, мне стоит признаться, что я имела в виду именно то, что сказала.

Он фыркает. И это звучит противно, а не словно «да ладно, Стеллс».

Я решаю проигнорировать это.

— Ты не испорченный и не жалкий. Никогда тебя таким не считала.

Стоит только произнести это, начинаю смущаться. Не потому что слова правдивы, а потому что они изобличают слишком много, и Джон чересчур притих. Мы сидим друг напротив друга, но на самом деле я не могу посмотреть ему в глаза. Возможно, он тоже не может, потому что у него рассеянный, практически потерянный взгляд.

Неприятный жар сводит мои внутренности, а кожу покалывает. Хочу повернуться и уйти, но не в силах пошевелиться. Это тоже откроет мне то, что я не хочу видеть.

Джон делает глубокий вдох, а потом моргает, словно выбирается из тумана. Когда снова смотрит на меня, его зрачки яркие, как зеленая трава на солнце. Мужским глазам нельзя быть настолько завораживающими. От этого женщина забывает удерживать оборону.

— Стеллс, — шепчет он, — где ты была всю мою жизнь?

У меня в горле разрастается ком.

— Плыла по течению.

Он приподнимает уголок рта.

— Тогда остановись. Не уплывай.

— Ладно, — едва слышно соглашаюсь, потому что мою грудь слишком сдавило.

Выражение его лица, меняясь, становится болезненным.

— Ты бы не согласилась так быстро, если бы знала, о чем я думаю.

Сердце сильно бьется о ребра.

Не спрашивай. Не спрашивай.

— О чем ты думаешь, Джон?

Из-под опущенных век он наблюдает за мной, из его длинного худого тела внезапно уходит напряжение, и Джон расслабляется на диване.

— Хочу поцеловать тебя.