– Попробуй как-нибудь.
– Зачем?
– Необдуманные поступки порой раскрепощают.
Я не знаю, каково быть раскрепощенной. Чувствовать себя свободной. Мне это неведомо. Мне говорят, что, где и когда я должна делать. Всю жизнь меня полностью контролируют.
– Искусство дарит мне чувство свободы, – говорю я.
Крю склоняет голову.
– Как это?
– Трудно объяснить. – Я вновь смотрю на картину. – Глядя на нее, я чувствую, что могла бы стать другим человеком. Например, может, я девушка, которая лежит на полу и хочет, чтобы ее кошка подошла поближе и дала себя погладить.
Крю посмеивается.
– Думаешь, такое послание пыталась донести художница?
– Не знаю, что она пыталась донести, но вижу я именно это. Досаду. Она просто хочет быть любимой. Разве не этого мы все хотим? – Я поглядываю на него.
Он не произносит ни слова, но выражение его лица говорит о многом.
– Мы все по-разному воспринимаем искусство, – продолжаю я. – В этом его прелесть. Оно не однобоко, а многогранно. Заключает в себе миллион идей, мыслей и образов.
Крю пристально смотрит на меня оценивающим взглядом, а когда заговаривает, его голос звучит низко и хрипло.
– Мне нравится твоя страсть к искусству. И к красоте.
Я гляжу на него, удивленная его комплиментом.
– А мне нравится все красивое.
– Мне тоже. – Крю внимательно рассматривает меня, словно впервые видит по-настоящему. – Кстати, о красоте. Симпатичный наряд.
Я даже не возражаю, когда он задерживает взгляд на моей груди.
– Спасибо.