Или, скорее, не сумела расплатиться, провалив задание. Не выполнив работу.
– Дай мне ее увидеть, – попросил Гидеон, но ответом ему была оглушительная тишина.
– Нет, – прозвучало наконец.
Гидеон испытал странную печаль с оттенком облегчения. Он утратил важную частичку жизни. Дурную, но все же определяющую, а ведь Эйлиф всегда казалась ему неубиваемой, непобедимой. Наверное, все смотрят на родителей так же, и тем не менее скорбное событие лишило Гидеона иллюзий. Если уж Эйлиф проиграла пари, то его мир – очень хрупкое место, которое вот-вот лишится своего волшебства. Чем полнее сознавал Гидеон гибель матери, тем человечнее, тусклее становилась вселенная.
– Здесь тебе меня не достать, – напомнил Гидеон. – По-настоящему – точно. Сам знаешь, иначе не стал бы приходить сюда точить лясы.
– Возможно, – ответил голос. – Но однажды, мистер Дрейк, эти чары вас не спасут. Поверьте, у меня есть время, могу затаиться и ждать.
Отлично. Великолепно. Значит, это было записано в книге судеб или же каком-то незримом гроссбухе. Долг Эйлиф перешел на Гидеона, и уйти от него было нельзя. Можно окончить свои дни на цепи Счетовода, а можно – в бегах. Но во что тогда превратится его жизнь?
Гидеон не хотел даже спрашивать у Счетовода, кто он и чего хочет. Просто поинтересовался:
– Ладно, и как предлагаешь поступить? – Он еще не знал, что ответ представится случайно. Сам придет в дом.
И Гидеон узнает его моментально. По волосам, по лицу, которое просит кирпича.
Принц.
Он во плоти предстал перед Гидеоном и, конечно же, сам узнал сноходца. Не мог не узнать. Гидеон не был гениальным физиком или цинком, он и архивариусом-то звался с натяжкой, зато он с первого взгляда видел проблему. Не для того он родился сыном Эйлиф, чтобы не понять, когда беда встает у порога.
Получается, телепат соврала насчет неудачного извлечения Принца. Неудивительно, конечно, но как быть с этим открытием? Вот он Принц, весь, целиком, восстановивший сознание, ну или, по крайней мере, склеивший его заново. Это нормально? Он безопасен?
Гидеон подумал, что приход Далтона Эллери сулит неприятности.
И горько ошибся.
Вот оно. Вот чего он ждал – этого чувства, момента гармонии, вот за что он боролся и чего искал. Того, что было между ними и что сейчас оживало, осененное, вопреки всему, неоспоримостью, свободное от знакомого риска выгореть и угаснуть. Оно неслось сквозь них – энергия и магия, сила и жар, что лучами, ослепительными волнами тянулась от него, от Нико. А как это видел Тристан? Казалось ли ему, что он смотрит на солнце? Видел ли он теперь, что это – то, чем они, Варона и Роудс, всегда были? Синхронные половинки.
Начала и исходы, космическая пыль и звезды.
Сам по себе эксперимент Атласа дурным не был. Да, этичность подобных исследований сомнительна, но что вообще не сомнительно под луной? Теперь-то Либби поняла: когда в твоих венах курсирует такая мощь, ты уже по определению ответственен за созидание или разрушение миров. Она могла претворить зловещий замысел в жизнь, а могла опустить руки, но от клейма уже не избавилась бы. Не нужно было искать ответы на вопросы: что есть зло, а что добро; кто хороший, а кто злой. Это пустое. И не так важно, что там разглядел или узнал Эзра Фаулер. Куда важнее были его поступки и то, верит ли ему Либби. Она не верила.
А если и верила поначалу, то сейчас обрела все инструменты.
С нужными орудиями она могла обезвредить угрозу, которую видела, и обезвредила. Избавилась от нее.
ebooksa