Крах Атласа

– Ничего тупее еще не слышал, – выдал он, попутно хмыкнув, а транспорт тем временем выгрузил их у пределов защитного периметра Общества. – Кстати, я прекрасно вижу всю иронию того, что это мои же слова. – Каллум вышел следом за Парисой, ухватил ее за руку, дернул на себя и, нахмурившись, оглядел пафосный особняк. Солнце всего несколько мгновений как скрылось за горизонтом, окрасив фасад разнообразными оттенками розового. – У нас получится войти? По идее, чары должны были сменить.

– Возможно, если бы Хранитель не был мертв, – согласилась Париса. – Или если бы я сама не договорилась.

– Снова Шэрон? – догадался Каллум. Значит, слушал ее. – Что ты для нее такого сделала? Она прямо светится благодарностью. И ее мозг, ну, – он пожал плечами, – не обработан.

– В отличие от тебя, мне не надо превращать людей в зомби. Я просто вылечила ее дочь от рака.

Технически, это сделал Нотазай – в обмен на это Париса помогла ему занять место главы того самого Общества, которое он якобы так ненавидел.

Занятно, чью только сторону люди не примут, лишь бы получить желаемое. Хотя нет, совсем не занятно, потому что этим человечество тупо оправдывало сраные убеждения Парисы.

– А ты так поступила… по доброте душевной? – с очевидным смущением спросил Каллум.

– Чтобы получить рычаг давления, понятное дело, – скривилась Париса. – Мне кажется, мы оба знаем, что у меня ни души, ни доброты. А вообще, человека довольно легко осчастливить, – напомнила она. – Хотя бы до тех пор, пока дочь не подрастет и не возненавидит мать. Потом Шэрон до кучи осознает, что двое других детей в обиде на нее, а вместе все они тратят и воспринимают как должное время, что отпущено им и которое они в ином случае ценили бы.

Она не хотела, чтобы в ее словах звучала горечь, но ничего не могла поделать. Мир такой, какой есть.

– Париса. – Итак, пора было вернуться к сути. Она видела, как вращаются шестеренки в голове Каллума, как его разум борется с чем-то бесполезным для дела. – Ты же не всерьез задумала убить себя?

– Почему нет? Кто-то должен умереть. – Париса пожала плечами. – Это ведь ты сообразил, что постигло однокашников Атласа. Если мне все равно умирать, потому что остальные побрезговали условием договора, о котором знали больше года…

– Я убью Тристана, – по-идиотски перебил Каллум.

– А, ну да, конечно. И когда, скажи на милость, ты намерен этим заняться?

– Сейчас, если угодно. – Он пристально смотрел на нее. – Я думал одеться иначе, но поверь, этих брюк мне не жалко.

– Не говори херни. – Она развернулась, готовая идти, но Каллум упорно следовал за ней по пятам.

– Это мои слова, Париса. – На этот раз он ухватил ее за кончики пальцев. – Посмотри на меня. Послушай внимательно. Я не стану помогать тебе с этим.

– Почему нет? Как-то ты меня уже убил. – Она хорошо помнила те ощущения. Да и он, наверное, тоже, ведь это стало началом его личной катастрофы.

– Это другое. Это было… – Он расстроенно замолчал. – Я доказывал свое превосходство.

– Ну и? Выступи на бис.

– Нет, это же… да жертва ли это? – возразил он, пристально глядя на Парису и утонченно хмуря золотистые брови. – Нельзя просто так сдаться и сказать «все».