Да, лгуньей она была никудышной.
– Я не знаю, – промямлила она и повернулась за поддержкой к Никите, но тот сидел, все так же уткнувшись лбом в колени, только теперь держал Лику за руку, а Лика что-то шептала ему на ухо.
– А ты не спросила? – искреннее удивился Жаров.
– Ну они же запрещают мне задавать вопросы!
Хорошо, что их темница в самом деле была полутемной и нельзя было увидеть, как пылают ее щеки.
– Жень, – примирительно произнес Валера, – это не так важно. Важен сам факт того, что Матвею Семёновичу хотелось увеличить свой волшебный потенциал.
– Да для чего, блин?! У него и так все было!
– Но он так и не смог доделать шапку, – тихо напомнил Валера, и Жаров, вновь развернувшись к стене, влепил в нее кулак, а потом зашипел от боли.
– Так! Хватит! – Ева схватила Женьку за локоть и оттащила от стены. – Стой вот здесь, а я попробую призвать кого-нибудь на помощь.
– Не сработает. – Никита поднял голову и, вытянув вперед ноги, пояснил: – Твой зов не пройдет.
Лика решительно встала, заставила подняться Никиту и потащила его к лавке.
– Пол ледяной, – хмуро пояснила она неизвестно кому.
Сын Кощея позволил себя усадить.
– А я все равно попробую, – сердито сказала Ева и зажмурилась что было сил. – Тот, кто поможет нам выбраться, появись, тот, кто поможет нам выбраться, появись…
Она повторила это раз десять, не меньше. Но ничего не произошло. К счастью, никто из ребят не стал говорить ей что что-то типа «ну тебя же предупреждали». Наоборот, Валера с сочувственным видом сжал ее плечо.
Ева подошла к свободной лавке и расстроенно на нее опустилась. Женька молча сел рядом.
– А знаете, как бы все ни повернулось, я рад, что оказался здесь с вами, – неожиданно произнес оставшийся стоять посреди камеры Валера.
Лика громко фыркнула и уточнила:
– Голосов, а ты точно только цветочного газа нанюхался?
Валера лишь махнул рукой.