— Но мы же видели… — начал я и осёкся, вдали появился Енох и замерцал, подзывая к себе.
— Пойду посмотрю, — буркнул я и отошел.
— Мил человек, ты бы помог? — попросила женщина, указывая топором на оставшуюся ставню, — одна я тут до вечера промучаюсь.
— Сейчас, я товарища позову, и мы поможем, — ответил я и вышел со двора.
— Что там? — тихо спросил я Еноха.
— Моню нашел, — сказал он каким-то странным голосом.
— Что случилось? — у меня аж сердце дрогнуло от нехорошего предчувствия.
— Пошли, сам увидишь, — проворчал Енох.
Когда мы подошли к какому-то сараю, я обнаружил Моню, который крепко спал, свернувшись калачиком на стожке сена.
— Ну как тебе? — злорадно спросил Енох. — Может, пугнуть его?
— Тихо, — шепотом сказал я, — пусть спит.
Я тихонько обошел сарай и вышел на огороды:
— Где баба эта может жить? — спросил я Еноха, — ты помнишь, старик говорил, что дочка у него тут, с другой стороны, живёт. Давай глянем, может и не врал старик.
— Ты думаешь, та женщина наврала? — спросил Енох.
— Я уже и не знаю, что и думать, — поморщился я, — но то, что здесь какая-то ерунда происходит — однозначно. Вот и проверим.
— Тогда пошли побыстрее, — сказал Енох и первым полетел в сторону дальней линии изб с другой стороны огородов.
Мы вышли через один из заброшенных дворов на соседнюю улицу и прошлись, заглядывая в каждый двор. Везде царила пустота и запустение.
— Старик врал, — констатировал я.
— Да, все дома брошены давно, — подтвердил Енох и спросил, — а зачем ты Моню не стал будить?
— Потому что задолбал он! — возмутился я, — то напьётся и блюет, то шляется где-то, а помощи от него нету. Вот пусть спит. Мы сейчас всё осмотрим и уедем домой. А он пусть как хочет, так потом и добирается!