Я собралась быстро, привела себя немного в порядок (свой маленький рюкзачок я отдала Митька, флягу с водой он тоже забрал). И теперь у меня ничего, кроме громоздких вещей типа палатки и спальников, больше не было. Поэтому решила не брать ничего. С водой плохо, что нет запаса, но не потащу же я ведро с собой.
Придётся довольствоваться случайными источниками по дороге, хорошо, хоть косынка у меня была, так что буду фильтровать, как Митька тогда. Немного подумав, прихватила алюминиевую кружку — просто привязала её к поясу, пусть болтается, потом пригодится.
Я не знаю, как долго мне придётся идти и что там будет, поэтому я взяла с собой ещё и кухонный нож. Жаль, хлипковат. Но другого-то не было. Точнее нож-то был, хороший, охотничий, но его взял Митька. И топорик взял.
Я окинула взглядом балок, ничего ли не забыла. И тут вдруг до меня дошло, что копаюсь я что-то слишком уж долго, явно оттягиваю момент, когда придётся открыть дверь защищённого балка и выйти туда, где труп и странные ночные шаги.
Трусиха!
Я стояла перед закрытой на засов дверью, топталась в нерешительности, чутко прислушиваясь, что же там снаружи? Прошло ещё несколько минут, вроде там было тихо. Но может же быть и такое, что звуки просто сюда не долетают.
Меня взяла досада на саму себя. И вот сколько я так ещё тут стоять буду?
Всё равно выйти-то придётся. Даже если откинуть мой порыв храбрости, то вода, что принёс Митька, почти заканчивается, а та, что осталась — давно несвежая. Да и помойное ведро нужно срочно вынести, а то благоухает, словно в свинарнике.
Так что нечего тут панику разводить!
Решительно и неотвратимо схватилась я за щеколду, чтобы отодвинуть её и выйти.
Но тут моя рука замерла.
Потому что меня осенила здравая мысль — нужно посмотреть, вдруг там во дворе кто-то сейчас ходит?
Быстрой тенью я метнулась к подслеповатому окошку и прильнула к нему. Но как я не всматривалась — никого вроде как снаружи не было. Во всяком случае в обозримом из окошка пространстве.
Может, это потому, что меня заметили в окне? Ну, когда я собиралась, я же туда-сюда шоркалась… Они могли заметить и спрятаться, чтобы я вышла. Нужно, значит, немного подождать и потом внезапно выглянуть, — решила я. Если там кто-то есть, то я успею увидеть.
Да, это будет правильно.
Приняв такое решение, я села на нары и немного посидела. Потом вспомнила, что дорога у меня может быть длинная, так что было бы правильно хоть что-то взять с собой из еды.
Я полезла наверх, в люк. Но кроме всевозможных тушенок-сгущёнок-консервов, круп и лаврового листика — там больше ничего особо и не было.
Раздумывая, стоит ли прихватить с собой хоть одну банку тушенки, я опять уселась на нары. Немного посидела. Тянуть дальше было некуда. Стремительно вскочив, я резко выглянула в окно — там никого не было. В траве вальяжно ходила птичка, трясла хвостиком и что-то там старательно выклёвывала на земле.
Это послужило индикатором.
Ведь если бы там кто-то был, то птичка боялась бы и не стала вести себя столь беспечно.