Должна же я разгадать эту загадку!
Я прошла немного по тропинке и опять затаилась в кустах ольховника. И было отчего. Прямо передо мной был двор — не двор, в общем, довольно широкая горизонтальная площадка, на которой находились две достаточно немаленькие избушки, причём одна из них совсем новая, недавно срубленная. Рядом стоял охотничий лабаз на четырёх высоченных, с два-три моих роста, длинных «ножках». А между новой избой и лабазом был чум. Да, да. Самый обычный чум, но только не из оленьих нюков, а из брезента. Так называемый «летний чум». Этот был небольшим и изрядно закопчённым. Я уже научилась немного разбираться. То есть такие чумы ставили вместо летней кухни, чтобы готовить там еду. Я, крадучись, прошла чуть ближе — в нос ударил странно знакомый запах. Каша — не каша? Котлеты — не котлеты?
И тут меня осенило! Ландорики! Так же пахнут ландорики!
Уже не скрываясь я подошла к чуму, осторожно, стараясь не шуметь, обошла кучу хвороста и дров, как попало сваленных почти у самого входа, и отдёрнула кусок заскорузлого брезента, прикрывающий выход. Там, в полумраке, запах ландориков был особо насыщенным.
У закопчённой буржуйки, что-то тихо напевая под нос, стояла и жарила ландорики… Аннушка.
Глава 24
— Аннушка… — тихо позвала я, никак не могла поверить во всё это.
— З-зоя? — ложка выпала из её рук. Аннушка охнула и схватилась за сердце. — Что ты что здесь делаешь⁈ Постой, почему ты тут? Ты как сюда попала⁈
— Тебя пошла искать, — ответила я. — Вот, нашла… вроде…
Повисла пауза. Аннушка смотрела на меня в полном смятении, губы её дрожали. Наконец, не справившись с собой, она всхлипнула и словно плотину прорвало — слёзы хлынули из глаз двумя ручьями.
— З-з-зоя-а… — совсем расплакалась она.
— Всё хорошо, — сказала я, осторожно обнимая её. — Как ты тут оказалась?
— Зоя, тебя никто не видел? — вопросом на вопрос ответила Аннушка и по её обеспокоенному лицу было видно, что этот вопрос очень важный.
— Никто.
— И эти? — она сделала неопределённый жест, но я поняла, кого она имеет в виду.
— Нет, — махнула головой я и, не давая её опомниться, переспросила, — как ты тут оказалась?
— Всё сложно, — прошептала Аннушка и глаза её забегали.
— Ничего, расскажи, я пойму.
— Это длинная история, — опять попыталась увильнуть Аннушка.
— Время есть, вот и расскажи, — не отступала я.