Шикша

За густыми кустами обнаружился вход в полузаброшенную штольню (так называемую «дикую штольню»). Он был слегка обвалившийся, но судя по тому, что камни побольше аккуратно стащили в кучу, этой штольней активно пользовались. В доказательство здесь стояла тачка, брошенная деревянная лестница, носилки и перевёрнутые деревянные ночвы.

Интересно, в этой ли штольне добыли те два изумруда, которые теперь у меня? Неужели здесь жила? Если это так, то становится более-менее понятна вся эта суета, которая в последнее время происходит в тайге. Вот только мне не ясно кто всем этим занимается.

Я пока осматривала всё из кустов. Решила, что посижу немного, если всё будет тихо — только тогда выйду. В том, что это правильное решение, я убедилась, когда буквально через пару минут из-за деревьев вышли двое. Вид, честно скажу, у них был не очень. Заросшие, с сальными волосами, донельзя грязные, они шли и яростно ругались между собой. Слов я не слышала, было далековато, да и ветер дул от них в другую сторону.

Так что вопрос с тем, кто всем этим занимается отпал сам по себе. Но сразу появился другой вопрос — кто эти люди? Неужели это они убили Нину Васильевну? А если они, то почему не сразу, а почти через неделю после её исчезновения из нашего лагеря? И почему она была там, на холме, одна?

Я вжалась в кусты, надеясь, что они не заметят меня. Хорошо, что мой костюм и энцефалитка были цвета хаки и в листве меня вообще не было видно, особенно если не присматриваться.

Я продолжила наблюдать за ними. Сперва они постояли, немного поругались. Затем один из них подошел к перевёрнутым ночвам, посмотрел на них, сплюнул и пнул их ногой. Второй подбежал к первому и что-то ему сказал. Явно нехорошее, потому что первый толкнул его. Второй толкнул того в ответ. Завязалась драка, но какая-то вялая, без огонька. Они немного потолкались, затем первый полез внутрь штольни. Второй остался стоять у входа. Через пару минут он что-то крикнул туда, в глубину.

Некоторое время ничего не происходило. Второй вытащил папиросу и закурил. Но не успел он докурить, как вылез первый. С лопатой.

Они что-то пообсуждали, затем бросили лопату и очень быстро пошли куда-то дальше.

А я осталась сидеть в кустах и не знала, что делать. Пойти туда, откуда они пришли, или туда, за ними? Немного подумав, я решила, что идти за ними более опасно, чем туда, откуда они пришли. Судя по тому, какие они злые, случайная встреча с ними не закончится для меня нормально. Поэтому я потихоньку, крадучись, пошла в ту сторону, откуда они пришли.

Дорожка была хорошо протоптана, значит здесь они ходят туда-сюда постоянно. Но хорошо, хоть кусты густые. О том, что я могу наткнуться на других людей, или на собак, я старалась не думать.

Я сейчас вообще особо старалась не думать. Всё было настолько ненормально и странно, что, если начинать думать, можно вообще сойти с ума.

Нога подвернулась на скользком корне, и я упала на колено, больно ударившись. Некоторое время я сидела на земле, сжав зубы и схватившись за ушибленную чашечку. Слёзы унять я не смогла. Да и не от кого мне было скрываться и демонстрировать выдержку, поэтому они побежали по щекам. Я лишь старалась не зареветь в голос. Мне повезло, что от удара я скукожилась на земле в кустах — совсем рядом, прямо со мной, прошли ещё четверо.

Такие же грязные, как и те двое.

Они курили и разговаривали. Смысл разговора я не поняла, хоть и прислушивалась, как могла. Один из них сказал что-то типа:

— Пузырь сказал слева!

Другой мужчина злобно ответил:

— Да манал я твоего пузыря и тебя вместе с ним! Мы будем справа!

И они опять начали ругаться, в ход пошли такие маты, что я сидела в кустах и краснела. Наконец, они прошли мимо меня и пошли дальше. Меня они не заметили.

Я немного ещё посидела в кустах, но никто больше не шел.

Тогда я встала и пошла вперёд, туда, откуда они вышли.