Сюжет

(Это написал все тот же Мартин Перселл, выпускник Рипли 2011–2012 гг.)

О господи! Что?

Охренеть!

Вот трындец какой ужас. Что ты знаешь Мартин?

Мы собирались посидеть у него в таверне в прошлое воскресенье, я ехал из Берлингтона. Но он не отписался мне. Я подумал, мало ли что, динамит меня или забыл. Через несколько дней набрал ему и слышу: абонент не абонент. У меня возникло дурное предчувствие. Короче, загуглил и сразу увидел. Я знал, что у него были проблемы в прошлом, но Эван какое-то время ничего не принимал.

Божечки, вот бедняга.

У меня уже третий друг откинулся от передоза! Не пора ли назвать это своим именем? ЭПИДЕМИЯ.

«Что ж», – подумал Джейк.

Это недвусмысленно подтверждало его подозрение, вызванное словами «внезапно», «трудности» и «демоны».

Зажужжал телефон – сообщение от Анны.

Ловушка для крабов в Сиэтле

Плюс фото спутанных крабовых ножек и срезанных кукурузных початков, с видом из окна на гавань.

Джейк сел за ноутбук, загуглил слова «Эван+ Паркер+таверна», и увидел статью из «Ратленд-геральд»: «Таверна Паркера», не-слишком-шикарное-заведение на Стейт-стрит в Ратленде, сменило владельцев после смерти прежнего, Эвана Паркера из Западного Ратленда. Джейк уставился на это здание, видавший виды викторианский особняк, из тех, что украшают большинство главных улиц большинства новоанглийских городков. Когда-то, вероятно, это был чей-то родной дом, но теперь над крыльцом висела зеленая неоновая вывеска: «ТАВЕРНА ПАРКЕРА ЕДА И ВЫПИВКА», а пониже – доска со словами, похоже, написанными от руки: «Скидки 3–6».

На телефон пришло новое сообщение, на этот раз без фото:

Привет?

Джейк написал:

Ням.

Не прошло и секунды:

Хватит на двоих.

«Ратленд-геральд» сообщала, что новые владельцы, Джерри и Донна Хастингс из Западного Ратленда, надеялись сохранить традиционный интерьер бара, эклектичный декор и, самое главное, теплую и приветливую атмосферу, радовавшую как местных, так и приезжих посетителей. На вопрос об их решении оставить название «Таверна Паркера», Джерри Хастингс сказал, что они сделали это из уважения к семье покойного, пять поколений которой прожили в центральном Вермонте, и к самому Эвану Паркеру, приложившему немало усилий, чтобы его таверна стала таким прекрасным заведением.