Сюжет

– Эван, – сказал Мартин Перселл. – Вы о нем говорите, да?

– Да. Эван Паркер. Он был моим студентом.

– О, я знаю, – Джейк услышал, как Мартин хохотнул в далеком северном Вермонте. – Простите, что говорю, но он не очень вас жаловал. Но я бы этого не принимал на личный счет. Эван считал, во всем Рипли не найдется никого, кто бы мог научить его чему-то.

Джейк тщательно обдумал услышанное.

– Понимаю, – сказал он.

– Мне стало ясно уже в первый вечер, через час-другой после знакомства, что Эван не много почерпнет для себя из учебной программы. Если ты намерен научиться чему-то, у тебя должна быть любознательность к этому. У него ее не было. Но все же он был клевым чуваком, чисто потусить. Столько шарма. Столько задора.

– И вы, наверно, продолжали общаться.

– Ну да. Иногда он выбирался в Берлингтон, на концерт или типа того. Мы ходили вместе на «Иглс». Думаю, он и на «Фу Файтерс[41]» приезжал. А иногда я к нему ездил. У него была таверна в Ратленде, знаете, наверно.

– Что ж, я не очень в теме. Вы могли бы рассказать поподробнее? Мне просто так неловко, что я только сейчас об этом узнал. Я бы написал его семье, сразу после.

– Э-э, погодите-ка секунду. Скажу жене, что говорю по телефону. Сейчас вернусь.

Джейк подождал.

– Надеюсь, я не отвлекаю вас от чего-то важного, – сказал он, когда Мартин вернулся.

– Нет, ничуть. Я сказал, у меня в трубке знаменитый писатель. Это типа позачетней тема, чем отговаривать нашу пятнадцатилетку от похода на вечеринку.

Он рассмеялся своему остроумию, и Джейк невольно поддержал его.

– Так вам что-нибудь известно о семье Эвана? Полагаю, уже поздновато для открытки с соболезнованиями.

– Что ж, поздновато или нет, я все равно не знаю, кому бы вы ее могли послать. Родители его давно умерли. У него была сестра, но она тоже покинула этот мир раньше него, – он немного помолчал. – Вы извините, если скажу грубо, но мне не казалось, что вы двое были такими уж… друганами. Я сам преподаватель, поэтому сочувствую любому, кому приходится иметь дело с трудным студентом. Не хотел бы я быть преподавателем Эвана. В каждом классе есть такой парень, который сидит, развалившись на стуле, и поглядывает на тебя с таким видом, типа «кем ты себя считаешь, епта?»

– И «с чего ты взял, что хоть чему-то, нахрен, можешь научить меня»?

– Точно.

Джейк зачем-то бегло записывал: родители, сестра – скончались. Хотя и так это знал из некролога.

– Ну да, – сказал он, – в том классе это был определенно Эван. Но я привык к таким Эванам. В первый год преподавания на вопрос: «Кем ты себя считаешь, епта?» я бы мог ответить: «Я – Никто. А ты – ты кто?»