— Да, сказала. Он считает, дело того стоит.
— Суббота — ваш выходной. В этот день я вами не распоряжаюсь.
— Я просто хотела, чтобы вы знали. И еще, Джейк. Люсьен сказал, что часть судебных архивов округа находится в Герли, в старой школе для черных.
— Это действительно так. Я был там однажды, искал старое дело, но не нашел. Там хранится куча макулатуры.
— С какого примерно времени?
Джейк задумался. В кабинете зазвонил его телефон.
— Поземельные книги по-прежнему хранятся в здании суда, — ответил он наконец, — потому что часто бывают нужны. Но огромное количество, в сущности, бесполезных уже документов — записи о браках и разводах, рождении и смерти, тяжбах, судебных решениях и тому подобное — там. Большую их часть нужно давно выбросить, но никто не хочет брать на себя ответственность уничтожать юридические документы, пусть им уже и сто лет. Я слышал, там есть стенограммы процессов, относящихся ко временам до Гражданской войны, все сделаны от руки. Это, конечно, интересно, но никакой ценности сегодня уже не представляет. Жаль, что все это не сгорело в пожаре.
— А когда случился пожар?
— Все суды горят рано или поздно. Наш сурово пострадал в тысяча девятьсот сорок восьмом году. Многие документы были утрачены.
— Можно мне порыться в старых папках?
— Зачем? Пустая трата времени.
— Затем, что я обожаю историю юриспруденции, Джейк. Я часами сидела в архиве, читая старые судебные дела и поземельные книги. Вы, например, знаете, что в тысяча девятьсот пятнадцатом году человека повесили перед зданием суда через месяц после начала процесса над ним? Он ограбил Залоговый банк, стрелял в человека, но даже не ранил его, улизнул с двумястами долларами, но был пойман. Суд над ним учинили сразу же, а потом вздернули.
— Весьма эффективно. Думаю, тогда не было проблем с перенаселением тюрем.
— И скоплением дел, предназначенных к слушанию. В любом случае меня такие бумаги завораживают. Как-то я видела дарственную, датированную тысяча восемьсот сорок седьмым годом, по которой некий белый отдавал в дар всех своих рабов. Болтал о том, как он их любит и ценит, а потом подарил, как лошадей или коров.
— Звучит удручающе. Но ни одного Брайгенса, владевшего хотя бы одним рабом, вы в архивах не найдете. Нам посчастливилось владеть коровой.
— Так или иначе, мне нужно письменное разрешение от члена коллегии адвокатов, чтобы получить допуск. Таково правило.
— Договорились. Напишите, я подпишу. Вы все еще изучаете свою родословную?
— Конечно. Ищу повсюду. Риндсы внезапно покинули этот округ в тысяча девятьсот тридцатом году, не оставив ни следа, никакого ключика к разгадке. Я хочу знать — почему.
Ленч, который подавали в глубине гастрономической лавки Бейтса, представлял собой набор из четырех овощных блюд, раскладываемых из десяти кастрюль и сковород, шипящих на большой газовой плите. Миссис Бейтс лично наполняла тарелки едой, вручала их гостям, давала объяснения. Мистер Бейтс сидел за кассовым аппаратом и брал с каждого по три пятьдесят — в эту сумму входили еще чай со льдом и хлеб из кукурузной муки.
Джейк с Гарри Рексом приезжали сюда раз в месяц, когда нужно было совместить ленч с разговором не для чужих ушей. Здешняя публика состояла из сельских жителей — фермеров, сельскохозяйственных рабочих, иногда, для равновесия, разбавленных одним-двумя рабочими целлюлозной фабрики. Все белые. Какое-то время спустя черных тоже начнут здесь обслуживать, но это еще впереди. Сейчас они могли только покупать продукты в передней части магазина. Три года назад Тони Хейли похитили, когда, сделав покупки именно в этом магазине, она возвращалась домой.