Происхождение аварийного фонтана на Памукском месторождении такого же характера, что и на Урта-Булакском, и причины те же. Ко всем прочим причинам аварий на буровых установках немаловажной и объективной причиной является отсутствие запорной арматуры на давление свыше 300 атмосфер.
В данном случае встретились с газовым месторождением, пластовое давление которого превысило вес столба бурового раствора и возможности запорной арматуры. При отсутствии мер предосторожности при вхождении в газоносный пласт произошел выброс из скважины бурового инструмента, труб и бурового раствора и образовался мощный газовый фонтан. Он превратился в мощный огненный факел от искры, возникшей от соударения металлических частей буровой установки при воздействии газовой струи большой интенсивности. При этом буровая установка со всем оборудованием сгорела дотла. Затем с помощью средств пожаротушения штатными средствами скважина была заглушена и на глубину 200 м закупорена цементной пробкой. С большим трудом, но авария была ликвидирована.
После этого в 400–500 метрах началось бурение новой скважины. По достижении глубины 400 м неожиданно произошел газовый выброс, образовался огненный факел большой мощности, в котором так же сгорела буровая установка со всем оборудованием. На месте нахождения буровой установки образовался огромный кратер (размером с футбольный стадион), который быстро заполнился грунтовыми водами, пульверизируемыми мощной газовой струей. Огненный факел погас. Далее истечение газа через образовавшийся водоем происходило периодическими «пробулькиваниями» огромных газовых пузырей. Причем эти пузыри, разные по размеру, появлялись с интервалами в 10–15 секунд. Интересно отметить в данном случае, как и на море, девятибальное истечение, то есть первый вырывавшийся на поверхность воды пузырь имел самые большие размеры (на глаз, диаметром метров десять), следующий — поменьше и так далее, а девятый пузырь — самого малого размера, диаметром 2 м. Затем опять появлялся огромных размеров первый пузырь, далее происходило последовательное их уменьшение до девятого пузыря. И это явление повторялось неизменно изо дня в день, из месяца в месяц, в течение почти полутора лет. Штатными средствами такой пузырящий фонтан ликвидировать не представлялось возможным. Но к этому времени (осенью 1966 года) удачно завершился эксперимент на Урта-Булакском месторождении и Каршинское управление «Газразведка» через Министерство геологии Узбекской ССР обратилось к нашему министру с просьбой.
Такая ситуация с повторной аварией сложилась совершенно неожиданно для организации, производившей в том районе изыскательские буровые работы. Хотя, как мне представляется, имея хоть какое-то геологическое образование и зная геологическое строение региона, нетрудно было предположить, что по водоносному пласту (пористый известняк), залегающему на глубине 400 м, открытая на этом горизонте бывшая аварийная скважина наверняка будет пропитывать известняковый пласт, вытесняя из его пор воздух. Выход виделся один: глушить питающую фонтан скважину взрывом ядерного заряда.
Взрыв для надежного перекрытия действующей скважины нужно было производить, как и в первом эксперименте: в пластическом соляном пласте, который в данном регионе залегал на глубине 2400 м. Пластовое давление на этом горизонте более 500 атмосфер, а температура +100–105 °C.
В 1966 году такого ядерного заряда, который бы сохранял свою работоспособность при более +100 °C, не было. Кроме того, чтобы избежать повторения прорыва переточных газов на водоносных горизонтах, наклонная скважина, в которую опускался заряд, должна быть обеспечена стальной трубой до самого соляного горизонта, то есть на длину более 2 км. Максимальный диаметр такой обсадной трубы допустим лишь равным 280 мм. То есть заряд должен быть диаметром (по силовому корпусу) не более 250 мм. Но в то время такого заряда также не было в наличии.
Значит требовалась разработка такого ядерного заряда, который размещался бы в силовом корпусе — трубе способной выдерживать давление до 600–700 атмосфер, наружного диаметра 250 мм, и сохранял бы работоспособность при температуре до +120 °C. При этом мощность взрыва должна быть не менее 20 кт ТНТ.
Поручением Е. П. Славского от 3 декабря 1966 года нашему институту (ВНИИП) предписывалось в срочном порядке разработать конструкцию такого заряда, который мог бы без каких-либо дополнительных мероприятии работать нормально и выдавать мощность взрыва более 10 кт ТНТ. Перед использованием по назначению необходимо было заряд этот испытать на полигоне в июле — августе 1967 года.
Для целевого назначения изготовить боевой заряд в сентябре — октябре 1967 года.
Рабочей бригаде, которой будет поручено осуществление взрыва и всех предшествующих ему подготовительных работ, произвести в мае — июне 1967 года рекогносцировку района действующего фонтана, разработать технологию доставки и размещения ядерного устройства, технологического оборудования, подвижной техники и личного состава. Все вопросы, связанные с технологией работ, согласовать с областными партийными и советскими органами и с организацией «Кар-ши-газразведка».
Для решения данной задачи во ВНИИП был разработан ядерный заряд калибром 250 мм, мощностью взрыва 3,5; 17 и 40 кт ТНТ и безотказно работающий при температуре до +125 °C, а от воздействия среды с давлением до 700 атмосфер заряд был надежно защищен корпусом из легированной стали. Работоспособность заряда в критических условиях проведена в лабораторных и полигонных условиях. При испытаниях все стадии работы конструктивных элементов ядерного заряда фиксировались контрольной аппаратурой. Результаты расшифровки аппаратурных записей подтверждали всякий раз надежную повторяемость параметров работы всех узлов ядерного устройства.
К сожалению, в связи со сложностью решаемых проблем при разработке памукского ядерного заряда, сроки его окончательной отработки затянулись до марта 1967 года. И по завершению всех этапов отработки заряда 10 апреля 1968 года была отправлена экспедиция для произведения ядерного взрыва с целью глушения аварийного газового фонтана на Памукском месторождении. Для этого приказом директора института от 29 марта 1968 года была создана рабочая бригада из специалистов всех направлений, включая физиков-экспери-ментаторов, в задачу которых входила регистрация физических параметров работы элементов термоядерного устройства и измерение мощности взрыва, а также наблюдение за действием фонтанирующей скважины после глубинного ядерного взрыва. Руководство этой бригадой поручено мне. Все работы, связанные с глушением Памукского газового фонтана, оформлены приказом министра от 20 декабря 1967 года на основании постановления ЦК ПСС и Совмина СССР от 12 декабря 1967 года.
Доставка ядерного устройства, технологического оборудования, специальных подвижных на автомобильных шасси УРАЛ-375 средств хранения, перемещения и проведения контрольно-сборочных работ и личного состава произведена специальным железнодорожным эшелоном до станции г. Карши Узбекской ССР.
Кстати, подвижные средства (ПРТБА) с их обслуживающим персоналом, согласно приказу министра, были предоставлены Мытищинским КБ автотранспортного оборудования (КБ АТО). С помощью этих подвижных средств от станции Карши до места назначения (70 км) было перевезено и ядерное устройство с макетом и все технологическое оборудование.
Управление подрывом ядерного устройства, которое должно быть размещено на глубине 2400 м, производилось с помощью специально разработанной для этого эксперимента и этого ядерного устройства аппаратуры, дистанционно управляемой по кабельным линиям с командного пункта, который располагался в 4,5 км от скважины. Аппаратура эта, разработанная по техническим требованиям, обеспечивала нормальную и безотказную работу при температуре до +125 °C. Это в нашей практике осуществлено впервые.
Времени для разработки и испытаний в экстремальных условиях и самого термоядерного заряда, и нейтронного инициатора, и дистанционно управляемой аппаратуры подрыва было затрачено чуть более года, все возникавшие в ходе разработок проблемы были успешно решены — сказался приобретенный к этому времени опыт.
Следует несколько слов сказать о режиме секретности, который создали в районе проведения работ узбекские спецслужбы. Мне впервые пришлось на этих не полигонных работах принимать участие и в качестве руководителя бригады, осуществлявшей все операции по производству глубинного ядерного взрыва, и в качестве заместителя председателя Государственной комиссии, осуществлявшей руководство всеми мероприятиями по обеспечению условий для успешного и безопасного проведения этих работ.
На станцию Каган, что под Бухарой, наш железнодорожный спецэшелон прибыл в 10 утра. Расчет был такой, чтобы в 15–16 часов прибыть на станцию Карши, засветло разгрузиться на закрытом железнодорожном тупике и в темное время проехать через город к месту назначения. Но кому-то из сверхбдительных стражей государственных секретов пришло в голову продержать наш эшелон в Кагане весь день, привлекая тем самым внимание зевак. Затем, к ночи нас доставили на станцию Карши и при свете огромного количества прожекторов, освещавших место разгрузки со всех сторон, заставили разгружаться. Опасности нас подстерегали на каждом шагу: со всех сторон в глаза бьют мощные фонтаны света, под ногами ничего не видно, того и гляди, автомобиль свалится с платформы. Работать пришлось с огромной предосторожностью, чтобы обойтись без ЧП. Ночная разгрузка заняла почти восемь часов (днем эту операцию можно было бы завершить максимум за полтора часа). Готовность к движению своим ходом была достигнута к семи утра, когда совсем рассвело и оживилось движение на улицах города. Мощная иллюминация на станции разгрузки привлекла большое количество зевак: «Что тут происходит?», ведь никогда местные жители такого не видели. В довершение всего, переусердствовавшая милиция перекрыла на многие часы дорогу на всем протяжении семидесяти километров, вследствие чего весь путь нам пришлось ехать в сопровождении недоуменных взглядов огромной массы людей, ехавших в город и из города на автомашинах и повозках, запряженных ослами и вдруг остановленных на обочинах дороги.
Таким образом, режимное рвение создало рекламу нашему приезду. Впоследствии мы в течение многих дней слышали возбужденные пересуды людей в самом городе Карши и окружающих его поселках: что за невиданная техника прибыла в их край, с какой целью, что может произойти в ближайшие дни?
Эти неумные действия местных спецслужб нас очень обескуражили, создали весьма тяжелую обстановку для работы. Это послужило солидным уроком: чтобы в дальнейших работах не получилось подобного, в рекогносцировочных поездках нам необходимо было предписывать местным спецслужбам свои мероприятия по обеспечению скрытости от местного населения проводимых работ.
ebooksa