— Дайте мне пять минут, — произнес кто-то. — Ну хорошо, две, мать их. Две минуты это все, что мне нужно.
Люсия знала — это он. На то, что сейчас здесь появится кто-то другой, рассчитывать не приходилось.
— Тихо вы. Похоже, в конторе кто-то есть.
Люсия подняла телефонную трубку, тут же сообразила, что, если бы она и вправду разговаривала по телефону, они уже услышали бы ее голос, и вернула трубку на место. Прямо за ее спиной находилась дверь запасного выхода. И Люсия подумала: не сбежать ли? Она действительно так подумала.
— Лулу!
Галстук распущен, рубашка выбилась из-под туго натянутого поясного ремня. Щеки в красных жировичках, порождениях недожаренных гамбургеров, и даже при том, что его и ее еще разделяло двадцать шагов, Люсия знала: изо рта у него несет, как из залитой пивом пепельницы.
За ним показался сначала Чарли, потом Роб, потом Гарри.
— Уолтер.
— Лулу! — повторил он. — Ты ждала меня!
— Как суд? — спросила Люсия, глядя на Гарри, который плелся следом за своими подвыпившими приятелями. Гарри замялся и в результате потерял возможность ответить.
— Трата времени, — сообщил Уолтер. — Грёбаные магистраты.
— А что? Что-нибудь случилось?
— Две лесбиянки и пидор, вот что случилось. И что тут можно сделать?
Уолтер подошел поближе, плюхнулся одной ягодицей на угол стола Люсии. Бумажник растягивал вытертую до блеска ткань его заднего кармана.
— Кстати, о лесбиянках, — сказал Уолтер, улыбаясь своим слушателям. — Что ты тут делаешь, Лулу? Ты разве не знаешь, уже выходные начались? Коула нет, выпендриваться не перед кем.
— У тебя ширинка расстегнута, Уолтер. Ты этого не заметил?
Уолтер ухмыльнулся. Он даже глаза не опустил.
— А почему ты приглядываешься к моей ширинке, Лулу?
— Слушай, Уолтер, — сказал Гарри. — Мне выпить хочется. Забирай свои дурацкие бумажки и пойдем, ладно?
— Паб как стоял, так и будет стоять, Гарри. Не торопи меня. Видишь же, я с Лулу беседую.