— Инспектор Мэй. — Голос директора заставил ее остановиться. Еще несколько секунд, и он подошел к ней вплотную.
— Мистер Тревис.
— Инспектор.
Улыбка директора была, как таковая, неубедительной. И примерно в такой же мере неуместной казалась его рубашка-поло — покушение на небрежность со стороны человека, привыкшего одеваться строго. Ворот и рукава ее были отглажены, пуговицы застегнуты до самого горла.
— Я уже ухожу, — сказала Люсия.
— Но, по-моему, вы только что пришли, — ответил директор. — Я видел вас в окно. Видел, как вы переходили двор.
— Я забыла, какой нынче день. Забыла, что сегодня пятница.
— Да я и сам почти забыл. Как будто каникулы уже начались. Пойдемте, я покажу вам, что у нас тут происходит.
— На самом деле… — начала Люсия, однако Тревис уже направился к залу. И она последовала за ним.
— В последнее время вы были сильно заняты, инспектор, — произнося это, директор прижал подбородок к плечу, но прямо на нее не взглянул.
— Как, не сомневаюсь, и вы.
Тревис кивнул. Вернул подбородок на прежнее место.
— Мне было бы интересно узнать, что вам удалось выяснить.
Люсия, осмотрев затылок директора, спустилась взглядом по его длинноватой шее к узким плечам. Отметила кожу, отвисавшую на локтях, прямо под обрезами рукавов рубашки, покрывавшие эти обвислости волосы того же оттенка, что седина на его голове.
— Выяснить мне удалось не так много, как хотелось бы, — ответила Люсия. Они остановились у дверей актового зала. — Но больше, чем вы, наверное, думаете.
— После вас, инспектор.
Люсия постаралась проскользнуть мимо директора, не соприкоснувшись с ним, но все же задела голую руку, которую он вытянул перед собой.
— Вы, надеюсь, не зябнете, — сказал Тревис. — Теперь даже вспомнить трудно, что значит зябнуть, вы не находите?
Зал уже очистили, помыли. Мебель, скрежет передвижения которой по вновь заблестевшим полам слышала Люсия, ничем не походила на ставшие привычными ей стулья, которые она видела здесь прежде. Рабочие рядами расставляли по залу складные парты, снабженные собственными сиденьями. При первом взгляде на эти парты никто не сказал бы, что их можно составлять в штабеля, но именно так оно и было. Штабеля, высотой в десять парт каждый, громоздились у тыльной стены зала; впрочем, они быстро уменьшались, поскольку рабочие, обступив штабель, снимали по три парты сразу и оттаскивали их в противоположный конец помещения.
— Скоро экзамены, — сообщил Тревис. — А мы отстали с учебой на две недели.