Майло выглядел нормально. Он прошел через многое, но, учитывая, насколько все могло быть плохо, остался цел и невредим. В следующий раз ему могло настолько не повезти.
Ноа должен сделать так, чтобы следующего раза никогда не произошло.
— Твои блинчики, — заметил Майло.
— Что?
— Я думаю они горят.
Ноа выругался. Едкий запах заполнил его ноздри. Он перевернул блинчик в форме Микки Мауса, над которым работал. Он сгорел до черноты. С помощью лопаточки он переложил его на пустую тарелку и выключил конфорку.
— Извини, на этот раз без Микки.
— Все в порядке, папа. У нас их много. Как говорит мисс Молли, всё рано или поздно оказывается в одном месте.
— Стоит прислушаться к ней. — Ноа поправил тарелку Майло. Он намазал толстый слой арахисового масла на два огромных блина, почти таких же больших, как тарелка, намазал один взбитыми сливками, а второй положил на первый, как сэндвич. Затем передвинул тарелку по столу. — Ешь.
— Что случилось с плохими парнями? — спросил Майло.
— Они больше никого не обидят.
— Но что с ними случилось?
Ноа закрыл глаза, увидел, как Джулиан стреляет в Билли, как лицо Билли корчится, разваливается на части. Он заставил себя открыть глаза, загнал образ вглубь.
— Они… мертвы.
Майло колебался, казалось, обдумывая этот факт.
— Ты не должен беспокоиться о них. Ни о ком из них. Тебе не нужно переживать ни о каких плохих парнях. Это моя работа — обеспечивать твою безопасность.
— И Квинн.
— И ее тоже. Суть в том, что ты в безопасности. Я обещаю, что буду заботиться о тебе, несмотря ни на что. Хорошо?
— Хорошо. — Майло подхватил сэндвич из блинчиков и откусил огромный кусок. — М-м-м, вкуснотища!
Сердце Ноа наполнилось острой ноющей любовью к сыну, к этому ребенку, который значил для него весь мир. Он моргнул от внезапной влаги в глазах.