Изгой

22
18
20
22
24
26
28
30

— Я против!

— Я помню, что ты против, — холодно сообщает князь. — Ты уже голосовал на семейном совете, и твоё слово было услышано. Но теперь оно больше ничего не значит. Вот моё второе решение: я лишаю тебя титула наследника.

Ожидаемо. По крайней мере, для меня. Но тем не менее это всё равно звучит как гром среди ясного неба.

— Что? — будто не веря, переспрашивает Юрий. — Ты издеваешься? Я твой старший сын!

— Я вправе это сделать, — произносит Григорий Михайлович. — Ты сам себя опозорил. Я не хочу, чтобы после моей смерти ты правил родом.

— Ты не можешь!!! — во всю глотку вопит Юрий.

— Не смей оспаривать, сын мой, — с угрозой произносит князь.

Мой старший дядя стискивает кулаки и громко дышит. Такое чувство, будто он готов наброситься на отца. Они смотрят друг другу в глаза, и между ними разве что огонь не горит.

— Указ уже составлен, — говорит князь. — Ты больше не наследник, Юра. Смирись.

Татьяна встаёт рядом с мужем, поглаживает его по руке и что-то шепчет на ухо. Он отталкивает её, продолжая сверлить взглядом князя. Но Татьяна неумолима, и каким-то образом ей удаётся успокоить Юрия. Он падает на диван и взъерошивает волосы.

— Сука, — цедит сквозь зубы.

— Прости, отец, — вдруг подаёт голос Виталий. — Но кто теперь будет наследником?

— Ты хочешь им быть? — напрямую спрашивает князь.

Виталий поднимает ладони, будто сдаваясь:

— Не хочу. Но если следовать правилу старшинства…

— Плевал я на правило старшинства! — Григорий взмахивает рукой.

— Это мы все знаем, — глухо говорит Юрий. — Ведь не ты должен был стать князем после нашего деда.

— Замолчи, Юра! — вдруг вмешивается Алексей. — Это всё в далёком прошлом.

О чём они? Не понимаю. Неужто был другой претендент на титул, кроме Григория и Алексея?

— Повторяю, вы все меня разочаровали, — помолчав, говорит дедушка. — И поверьте, я знаю многое о том, что вы делали, пока я был без сознания. Гораздо больше, чем вы думаете. Понимаешь, Виталик?