Ха, не ожидал? А я умею удивлять! И тем приятнее ощущение от его сознания: мои слова отзываются вспышкой возбуждения, растекаются жаром по телу. Такой вариант определённо вдохновляет его больше, чем прежняя, пугающая, мысль о чём-то болезненном, что я буду делать с ним без его желания. Но тогда зачем он полез меня целовать?
На самом деле, конечно, я бы не отказался от варианта наоборот: обнять Ру крепко, обвить руками, прижать к себе как можно ближе, а потом протиснуться в горячую тесноту и двигаться медленно-медленно, смакуя каждое мгновение… Чувствовать, как он сжимает мой стояк настолько сладко… Слушать его прерывистое дыхание – в унисон моим движениям внутри… Но нет, сейчас его очередь. В последний раз я трахал Ру на кухонном столе, тогда, перед отъездом. И даже если он не помнит, я не могу этим пользоваться, сейчас его очередь.
– Секунду.
С трудом оторвавшись от него, скатываюсь с кровати и несусь к себе за смазкой и презервативами. Естественно, я всё спрятал, когда Ру вышел из больницы.
Вернувшись, колеблюсь слегка, но в итоге ложусь на живот. Понятно, что сейчас я предпочёл бы видеть его лицо, но не хочу смущать ещё больше.
Ру просто опускается на меня, почти ложится. Легонько прихватывает зубами загривок – по спине пробегают мурашки, заставляя прогнуться, потереться о жаркое тело сзади. В ответ Ру довольно рычит мне в шею, обнимает за живот, прижимая теснее…
Я настолько уже отвык, что эти ощущения кажутся странными, как в первый раз. Когда к тебе прикасаются между ягодиц, в такой непривычно-интимной области, да не просто какая-нибудь там рука медика в прохладной перчатке, а вот это – жаркое, твёрдое и одновременно очень нежное на ощупь, которое потирается там с явным удовольствием, – и ты вдруг чётко осознаёшь, что это вообще-то член…
Не знаю даже, что это за странное переплетение эмоций. Наверное, больше всего удивление, желание остановиться и понять, как так вышло, как это возможно.
Тем временем Ру поднимается на колени, гладит меня по спине, тянет вверх – встать на четвереньки. Снова оглаживает – то тёплыми ладонями, то подушечками пальцев, щекотно. В неторопливых движениях явно чувствуется любование. Уж я его знаю: Ру хлебом не корми, дай только глаза на меня попялить. А я и не против. Приятно же, когда на тебя смотрят с таким обожанием. Ну, и я стараюсь соответствовать: могу и спинку выгнуть, и ноги расставить пошире, и через плечо посмотреть игриво. Вот, я же говорил, снова на сладкой мордашке Ру это заворожённое выражение: взгляд скользит по моему телу, вслед за пальцами, а в уголках губ притаилась довольная улыбка.
Добравшись до задницы, сжимает, сильно проезжается ногтями – это почему-то приятно. Снова проводит членом между ягодиц, но уже не всей поверхностью, а только головкой: она такая влажная, размазывает смазку и по мне, и это ощущение дико заводит. Не знаю, почему мне так нравится чувствовать признаки его возбуждения – и смазку, и тяжёлое дыхание, и когда перед самым оргазмом член ещё больше твердеет, наполняясь до предела, – но это факт. Зная, что ему хорошо, мне самому становится лучше в несколько раз.
Вдруг отвлекаюсь на ощущение из внешнего мира: слабый аппетитный запах. Жареное мясо. Должно быть, от соседей тянет. М-м, повезло кому-то… Я, после долгого пути и оргазма, тоже бы не отказался.
Уй, бля! А Ру тем временем уже тычет мне прям в задницу!
Отскакиваю от его стояка – настойчивый такой! – и тянусь за смазкой. Вручаю. Посмотрев в слегка растерянное лицо Ру, на всякий случай сам поливаю его пальцы смазкой и, потянув за руку, прижимаю ладонь к своей промежности. Ру хлопает распахнутыми в удивлении глазами, но пальцами двигает аккуратно. Рассудив, что суть он уловил, возвращаюсь на четвереньки. Как же хорошо было раньше – даже говорить ничего не нужно, он всё знает, реагирует на малейший вздох, а теперь опять заново учиться.
Один палец осторожно забирается внутрь, и в сознании раздается: «Так?». Я выдыхаю: «Ага». Вскоре добавляю: «Давай два» и, подождав, начинаю двигаться сам, насаживаясь на его пальцы всё больше, – я знаю, что Ру нравится смотреть. Как я схожу с ума по прикосновениям, так он заводится, разглядывая меня. Нет, ну ясно, что, если бы мы сейчас поменялись местами, я бы и сам с удовольствием посмотрел, как он двигается туда-сюда, а если бы ещё спинку прогнул и застонал… Но, это, конечно, не про Эйруина.
Ладно, зато я могу постонать для него: всё-таки секс – это занятие для двоих, а если он такой скромняга, то придётся отдуваться мне. Но вообще я и в самом деле соскучился, и мысль о том, что Ру трахает меня пальцами, а потом ещё и засадит, возбуждает до предела. Сейчас, после месяцев одиночества, я готов сделать для него что угодно – и ноги раздвинуть, и насаживаться, и просить больше. Всё что угодно. Только бы он был рядом.
Хотя, может, и не придётся ему «учиться заново» – прикосновения такие привычные… Как будто всё помнит… Растягивает аккуратно, мягко, поглаживая и разминая, и кажется, что ничего не было, что сейчас мы где-то в прошлом, и впереди ждут поиски квартиры, чтобы жить вместе.
Тем временем Ру добавляет ещё один палец, и последние мысли вылетают из головы. «Давай уже вставляй». Короткая возня с презервативом, а у меня от предвкушения уже и правда всё горит, член так и течёт смазкой. Чёрт, я раньше и не думал, что могу НАСТОЛЬКО этого хотеть. Вот что значит посиди без секса несколько месяцев – начнёшь уже мечтать о члене в заднице.
Стоит мне снова почувствовать, как Ру тычется стояком, – и я тороплюсь нажать, чтобы головка вошла внутрь. Пара секунд. Слегка подвигаться, привыкая, – и насадиться одним движением. Не очень-то комфортно, но сейчас я тут главный, я хочу скорее почувствовать Ру внутри, так что извини, тело, тебе придётся подстраиваться.
Ру сильно сжимает пальцами мои бёдра, по звуку дыхания слышно, что наклонился надо мной, – может, ещё и зажмурился от удовольствия, – так что я беру инициативу в свои руки. Или как это правильно назвать? В свою задницу?.. В общем, насаживаюсь сам, а то он там от восторга вообще подвис и замер, позабыв двигаться.
Где-то в процессе Ру уже ожил, наклоняется надо мной ниже, прямо к спине, в итоге тоже опускается на четвереньки: одной рукой опирается на кровать, а другой обнимает меня под грудью, прижимается к спине, трахает уже сам, задерживаясь внутри и выходя совсем ненадолго. Чувствовать и его руки, и член внутри, конечно, приятно, но гораздо,