Только непременно выпроводить Розамунду. Я ещё не готов решать подобные вопросы. Мама сама сказала про неделю, вот этой отсрочкой я и воспользуюсь.
Как только оказываюсь в квартире – Ру выходит в прихожую, смотрит исподлобья, но мне сейчас не до того, – начинаю с места в карьер:
– Давай ты поживешь пока в Данбурге, у моих родителей. Они хорошо к тебе относятся и вообще нормальные. Там экология получше, это полезно для здоровья. Можно на крыше загорать, фермерский рынок рядом… – увлекшись рассуждениями, я не сразу замечаю, как Ру на меня смотрит. – Что?
– Я никуда не поеду!
Настолько безапелляционно и упёрто, что это бесит. И да, я повышаю голос:
– Опять всё не так?! Я вообще-то для тебя стараюсь!
Пару мгновений Ру сверлит меня взглядом и кусает губы, а затем бросается в свою комнату. Дверь хлопает со всей силы, и этот звук окончательно выводит из себя. Лучше бы я остался у родителей на пару дней! Хотя бы отдохнул от этого бесконечного пиздеца, который нынче творится у нас дома!
– Какого хрена?! – я влетаю в комнату и дергаю Ру за плечо, разворачивая к себе.
Первое ощущение – он поддаётся непривычно легко. И никакого тебе встречного удара в печень или даже лбом в переносицу. Второе, бессознательное – что-то не так. Только через пару мгновений доходит, что в его глазах блестят слёзы.
Замираю в изумлении от такого невероятного зрелища. Не помню, чтобы я когда-либо видел Ру в состоянии, хотя бы близком к слезам.
Он, пользуясь моментом, вырывается и забирается на кровать – конечно, усевшись по-турецки и уставившись на свои ладони, как долбаный будда. Хоть что-то в этом безумии осталось прежним.
Потоптавшись посреди комнаты, сажусь рядом с ним и перехожу на телепатию. Если я услышу, что его голос дрожит, то не знаю, смогу ли это выдержать.
«Извини. Я действительно хотел как лучше».
«Лучше
Кое-как удерживаюсь от раздражённой реплики, но, чёрт, кого я пытаюсь обмануть? Так было бы проще именно для меня – не принимать никаких решений, а просто спихнуть его с глаз долой.
Глубоко вдохнув, сжимаю кулаки. На выдохе расслабляю. «Да. Ты прав».
«Это вообще-то мой дом, – голос Ру в моей голове звучит равнодушно и как-то… обречённо? – Я видел. Ты говорил, я буду жить в своей комнате. Эта коробка, – он смотрит на железную дорогу, которую так и не распечатал, – это ты купил, а не я. Ты хотел снять квартиру. Говорил, мы будем жить вместе. А теперь выгоняешь. Как будто я виноват, что ничего не помню».
И это отчаяние, которым от него веет, ломает окончательно – я придвигаюсь и сгребаю Ру в охапку, утыкаюсь носом в мягкие волосы, от чего резинка с них сползает и падает на кровать.
– Прости. Всё это какая-то херня, и я не знаю, что делать. Я привык, что… Не знаю, что ты сильный. Сильнее меня, на самом деле. А теперь я просто не знаю, что делать.
Неведомо почему в памяти всплывает давнее воспоминание: мы с Берт сидим на её кровати, и она рыдает мне в плечо из-за одноклассника. Обычно мы с ней подобным не занимались, но там предстоял мой отъезд в учебку, так что всех пробило на родственные чувства.