– Откуда ты здесь? – шепчет Крайнов, убирая с девичьего лба влажную прядь светлых волос.
…Кожа чистая. В верхних отделах лёгких прослушиваются хрипы. Живот мягкий. Безболезненный. Селезенка увеличена…
В перчатках руки быстро потеют и писать становится неудобно. Макс торопится.
В шлюзе снимает защитный костюм. Меняет перчатки и маску. Надевает чистый халат. Нужно идти дальше.
Сухая химия, ожидаемо, не дала результатов. Крайнов пересмотрел все сделанные мазки по два раза. И только в двух толстых каплях ему показалось, что сверкнул рубин ядра. Но сколько бы он потом не пересматривал мазки, там ничего не было.
Вечером заболевших стало на два больше.
А ночью умер парень – геолог.
– Полиорганная недостаточность. Множественные тромбозы по типу ГУСа. Но это не ГУС. – Захар бросил на стол перед Максом заключение.
– Я в курсе. Это тропическая малярия, Захар.
– Здесь?
– Я в толстой капле кольца видел. Всего два…
– Два кольца из сотни препаратов? Макс, ты пару суток не спишь!
– Болотистая местность у батареи, тёплые ночи, открытый бункер. Все сходится! Напомни мне, откуда переведён Самгин?
– Из Средней Азии, противомалярийные препараты принимал, да. Как и все те, кто сейчас на ногах, – недовольно пробурчал Плетнев. – Что ты предлагаешь? Поймать комаров?
– Да, – Макс торжествующе улыбнулся, – на живца! Если мы добудем возбудителя, то нам разрешат перенести карантинную зону в другое место. В стерильную зону. Зачистим там. Зачистим здесь. Прервем цепочку. И все закончится.
– Где здесь?
– Бункер, Харя! Мы идём к бункеру!
– Ты спятил?
– А нам все равно иначе отсюда не выбраться… Ты что? Не понимаешь? Не раньше зимы, точно. Только сколько останется в живых? Нас закрыли здесь, Захар! Как в мышеловке! Назад ходу нет!
Они вышли рано утром, взяв в проводники капитана Самгина. Вдалеке блестело серое холодное море, сливаясь с серым безжизненным небом. Захар взял все оборудование из машины, которое только смог унести. Включая портативный УЗИ-сканер.