И с тех пор Майя не выходила у него из головы. Стоило закрыть глаза, и он видел ее, летящую во тьму. Жуткий скрежет разрывал сердце в груди на тысячу осколков, а потом цепь, дернувшись в последний раз, останавливалась. И алая кровь заливала сияющие во тьме белоснежные тонкие запястья.
Он не спал трое суток.
Трое суток он потратил на то, чтобы вернуться в этот город.
Только Майи здесь не было.
Ни малейшего напоминания. Ни квартиры. Ни подруг. Никто в этом городе не знал девушку Майю из его прошлого.
Матвей открыл глаза и застыл, все еще не веря. Статуи монаха у самого края площадки не было.
Матвей кинулся к надвратной башне – выходу из сада, надеясь догнать ребят. Он слишком долго не спал. Все дело в этом. Но третий монах, имя которого он никак не мог вспомнить, преградил ему дорогу. Матвей буквально врезался в огромную статую и отступил, обжегшись о свечу, что протягивал ему монах. Собравшись с силами, поднял взгляд на пустоту, что светилась на месте лица… В то же мгновение где-то прогудел колокол, рухнула вниз решетка надвратной башни, и сад датского короля погрузился во тьму.
Матвей отступил назад и, развернувшись, побежал к калитке, ведущей на Короткую ногу. Но ее не было. Вместо каменной белой арки виднелась потрескавшаяся от времени и поросшая мхом кирпичная кладка. Дыхание перехватило.
Матвей полез в карман за ингалятором, но нашел лишь сигареты. И рассмеялся. Досчитав до десяти, он развернулся и увидел, что все три монаха застыли перед ним, неодобрительно качая головами без лиц. Время шло. Вдали снова прогудел колокол. Статуи, казалось, не обращали на Матвея никакого внимания, и тогда он решился.
Рванул мимо темных громадин, обогнул дерево, возникшее на пути, и кинулся вниз по лестнице, ведущей на плац, к рыцарю, что застыл рядом с алым щитом.
И остановился…
С пронзительным лязгом щелкнуло забрало. И груда ржавого железа преградила проход к улице Рыцарей, подняв и направив на Матвея огромный меч.
Над головой раздался пронзительный крик. Стая птиц сорвалась с крепостной стены и с шумом поднялась в небо. Со стороны Нигулисте снова протяжно, с надрывом загудел колокол.
Громадный Рыцарь заскрипел, занося над головой меч… Матвей попятился назад, уже понимая, что из сада ему не выйти. И тут он увидел ее. Тонкую фигурку в белоснежном платье, светящемся в темноте. Застывшую на крепостной стене. Там, где еще недавно стоял Клавдий.
Монахи тем временем взмыли над землей и тесным кружком проплыли над садом к Девичьей башне. Фигурка дернулась словно марионетка и застыла с неестественно вывернутыми, будто надломленными руками.
А потом по саду пронесся шепот:
– Матвей… Матвей… Матвей…
Забыв про кружащих в зловещем танце монахов, он побежал к надвратной башне, отчетливо слыша за спиной бряцание ржавых доспехов. Он был уже у подножия, когда тонкая, почти прозрачная, девичья фигура шагнула вниз с крепостной стены и повисла, вздернутая за запястья. На белоснежной ткани проступили ярко-алые следы. И Матвей закричал, поймав безжизненный взгляд глаз цвета индиго…
Тяжелый меч со свистом пронесся над его головой, и парень рефлекторно пригнулся и отскочил в сторону, еще не веря в происходящее. Все нарастающий гул превратился в тревожное пение… Мощный удар меча обрушился на скамью, и та развалилась надвое. Матвей схватил один из обломков досок и прикрылся им как щитом, вжавшись в холодную стену. Теплая капля упала ему на лоб, потом на еще одна. Он машинально смахнул их рукой, замерев от вида крови на своей ладони. В то же мгновение удар немыслимой силы разбил в труху вековую каменную кладку, и Матвея обдало жаром. Скрипнула цепь. Монахи один за одним покинули са поднялись вверх, скрывая за собой девичью фигуру. Следующий удар пришелся чуть выше его плеча, задев плотную кожу куртки. И следом последовал еще один – плашмя. Матвей рухнул спиной на камень брусчатки, перекатился на бок, вскочил и кинулся к дереву, за которым еще совсем недавно стоял монах, имени которого он никак не мог вспомнить. Рыцарь тряхнул огромной железной башкой, отчего ржавый шлем пронзительно звякнул, и развернулся с бьющим по ушам, невыносимым скрежетом. Замахнулся и с невероятной силой опустил меч на поросший мхом ствол.
– Матвей… Матвей… Матвей….