Притяжение Севера и Юга

Кажется, лики богов и богинь, наполовину ушедшие под озёрную воду, не смущали принцессу. Она не видела в этом никакой трагедии. Для южан, у которых ещё местами в регионах сильно" верование в духов и силы природы, боги не отделимы от стихий. Возможно, это слишком примитивные взгляды на мир, но Юг в целом отстаёт от Севера в развитии, так что…

— Наверное, стоит отвести тебя в рощу. Я просто подумала, что у воды будет чуть свежее вот и привела сюда, — Грейс заметила, что что-то не так.

Эранор наклонил голову немного набок, смотря на Грейс сверху вниз, когда она обернулась, руки покоились у него на поясе, упираясь в бока. Неосознанно принц немного склонился к Грейс, будто стремясь быть ближе.

Легкий ветерок зашумел в кронах деревьев. Грейс опустила взгляд, смолкнув ненадолго, сцепив руки в замок, подумала, а потом набрала в легкие воздуха и продолжила, но снова прозвучало вслух, будто не то, что должно было.

— Эри… это звучит приятнее, чем Эрн. Из-за конечной гласной, конечно же. Ты вроде сказал, что я могу и так тебя звать, если захочу?

— Сказал, и ты можешь, — Эранор выдохнул, подбирая правильные мысли, чтобы и от слов своих не отказываться и не обидеть принцессу, — но, если честно, мне бы этого не хотелось. Так зовёт меня отец, и называла мать. Это одна из тех деталей, что я о ней всё ещё помню. И пока мой отец жив, я бы хотел оставить это право только за родителями.

Конечно, Эранор не подумал, когда ляпнул, что Грейс может называть его как хочет. Однако девушке предстоит выбирать между своими желаниями и желаниями Эранора.

Эранор не помнит лица матери, но помнит её голос и это обращение — «Эри». Казалось, разреши он кому-то звать себя так, и это воспоминание исчезнет навсегда. Кроме короля так никто не зовёт Эранора, за одним только маленьким, пушистым исключением. И то по понятным причинам, ведь Хауфо часть самого принца.

Когда Эранор выдохнул, принцесса услышала какие-то вибрации, скрытый дискомфорт. Видать, сделала что-то не так. И лишь после того, как принц рассказал, что не хотел бы, чтобы она звала его, столь неформально сокращая имя, смущенно потупила взор.

— Ааа… Тогда, может, звать тебя просто Эранор? Без каких-либо сокращений, — Грейс неловко качнула плечами, мол, ничего страшного. Еще вчерашняя принцесса бы извинилась, но сегодняшняя не приняла ничего близко к сердцу, не обиделась и даже не подумала лишнего. Память о родителях — святое. Особенно о матери. А Грейс…она чужая. У нее нет права так звать принца. Это словно посягательство на его семью. Одно дело быть союзниками и друзьями, и совсем иное фамильярничать и лезть друг другу в душу. У принца были границы, которые он защищал, Грейс уважала их и не пересекала. Однако в такие моменты она чувствовала неловкость внутри и ругала саму себя, что порой с Эранором бывает не сдержана. Не слишком ли она открывается принцу, не слишком ли тянется к нему.

— Эрн. Эрни, если дело было в букве, — принц пожал плечами.

Грейс ведь преподнесла всё так, будто только из-за гласной буквы имя звучит мягче и лучше ложится на язык. На деле, принцу было привычнее слушать сокращение, полным именем его называют достаточно редко. Он большую часть времени проводил в компании сослуживцев, где он свое полное имя может услышать только в крайних случаях, если его обвиняют или ругают. А Грейс как-то слишком рубанула с плеча, Эранор не против любого сокращения, только не Эри. Это было что-то личное.

— Мне нравится Эранор, — конечно, дело было не в букве, — хотя, с твоего позволения, стану иногда использовать Эрни. Иногда, потому что это нечестно, что я буду сокращать твое имя, а ты моё — нет. У меня ведь оно такое, что и не сократишь… а по звучанию, скорее северное, чем южное.

— А ведь и правда. Забавно… Я подумаю, как сократить твоё имя на досуге. Раз уж мы портьеры, то должны быть равны даже в таких мелочах.

— Помнишь, ты говорил про ножны для кинжала? Хочу носить его на заседания Совета. Думаю, это придаст мне солидности. Иначе как я буду без тебя там? Держать их в таком страхе, в какой вогнал ты, я не смогу! — Грейс засмеялась и состроила свирепую мордашку, — рррр!

— Хорошо, постараюсь не забыть их взять вечером, — Эранор тихо засмеялся от воинственного рычания девушки. Это было очень забавно. Маленький львенок может больно кусать, и именно это будет делать Грейс. Пусть вселять в людей страх ей не дано, она может брать своим обаянием и упорством. Тоже рабочий метод.

— Завтра я думаю, поговорю с Анорой. Необходимо узнать, всё же, что она делала в первом круге. Кому, какие вести она передала и зачем. Дурное у меня предчувствие. И сны какие-то странные вижу. Хауфо говорила, что если сон повторяется, он вещий. Ты когда-нибудь, видел вещие сны?

— Сны? — переспросил принц, и лицо его сразу стало хмурым и задумчивым. Хауфо сказала правду, она говорила ему то же самое, и его сон сбылся, пускай и не до конца.

— Мне снился, три раза. Сон о том, как я умер, — Эранор указал пальцем на шрам на своём лице, намекая недвусмысленно, о чём идет речь.

Он считал, что в тот день умер. Раньше он не был настолько безбашенным. Спал меньше, ел больше, практически не пил. Глаза его были не столь холодны, как и руки. Эрн до сих иногда испытывал фантомные боли на лице, а еще и на спине и плече, которые пересекает самый большой из его шрамов. В такие моменты он ярко ощущал, что до сих пор мертв, как будто уснул тогда, и остался в той пустоте, в которой было его сознание, пока телу пророчили смерть. Он существует, день ото дня просто выполняя обязанности, выполняет установки. Он перестал бояться смерти, пускаясь в бой как в пляс, не заботясь, убьют его или нет. Если выразиться более точно, в принце умерла воля к жизни. Он веселится, знакомится, правит, покупает любовь женщин, ходит в красивые места, пробует что-то новое, отчаянно ищет чем себя занять. Но, всё это в совокупности не заполняет образовавшуюся пустоту внутри. Будто его обворовали, а что украли, Эранор так и не понял, но постоянно хочет это нечто найти. Возможно, поняв это, Бишон ушла.