Это и то, как он выглядел в смокинге.
Даже я должна была признать, что он выглядел восхитительно. Костюм облегал его широкие плечи и сильные руки. Широкие брюки облегали его мощные ноги и мускулистую спину. Подстриженная борода добавляла грубости его элегантной внешности. А галстук… Я не собиралась признаваться, что мне хотелось развязать его зубами.
Он был раздражающим и высокомерным. Но, черт возьми… В моей голове крутились очень взрослые слова и сценарии. Если бы Август хоть немного понимал, о чем я думаю, я бы заполнила эту копилку доверху.
Мои щеки вспыхнули. Волна желания пробежала по моим венам. С любым другим мужчиной я бы превратилась в лужицу вожделения к концу ночи. Но это был Броуди. Все, что мне нужно было сделать, это дождаться, когда он откроет рот, чтобы заговорить, и тогда он окончательно отключит меня.
— Желаю повеселиться, — сказала Клара, когда Броуди вернулся к водительскому месту своей машины.
— Это вряд ли, — пробормотала я.
— Тогда… э-э-э… — она посмотрела на нас обоих, — счастливого пути.
— Оставь мне немного пиццы, — сказала я, когда она подошла обнять меня.
Клара любила обниматься. Она обнимала тех, с кем здоровалась. Она обнимала тех, с кем прощалась. Она обнимала всех, просто так. Когда мы расстались, это было единственное, по чему я скучала больше всего. Мы могли разговаривать по телефону, но это не заменяло крепких объятий.
Я обнаружила, что обнимаюсь чаще, когда ее не было рядом, просто потому, что мне не хватало ее объятий.
— Спасибо, что делаешь это, — прошептала она.
— Для тебя? Все, что угодно. — Я отпустила ее и помахала Августу на прощание.
Я скользнула в машину и с удивлением обнаружила, что кожаное сиденье прохладное на ощупь. Кто-то вышел и завел двигатель, чтобы включить кондиционер. Я закатила глаза. На улице было не так уж жарко, но не дай бог, чтобы Броуди вспотел.
Он сел за руль, но не тронулся с места.
— Зачем ты это делаешь?
— Потому что Клара попросила меня об этом.
За ветровым стеклом было видно, как моя сестра взяла Августа за руку, и они вдвоем пошли по подъездной дорожке к их дому. Она все еще была в спортивном костюме, который носила утром. Ее волосы были в беспорядке, а глаза выглядели уставшими. Но она, как могла, скрывала это ради сына. Она улыбнулась и, прижав его руку к своему бедру, повела его домой, где они, вероятно, будут обниматься на диване и смотреть мультики, пока не придет время пиццы.
— Ты меня ненавидишь, — сказал Броуди.
Когда я повернулась к нему лицом, его зеленые глаза смотрели выжидающе.
Глаза Броуди — это первое, что я заметила в нем много лет назад. Они были обезоруживающими. Они были слишком яркими, чтобы быть настоящими. Зеленый цвет представлял собой чередование оттенков от лаймового до темно-коричневого. Все это объединялось соболиным кольцом вокруг радужной оболочки. Они всегда напоминали мне вербейнике монетном (прим. ред.: вербейник монетный — это многолетнее травянистое растение с ползучими побегами; вид рода Вербейник), пробирающимся летним днем сквозь мох.
ebooksa