— Красивое имя. Чем отравились?
— Абрикосовым соком. Натуральным. А вы?
— В гостях что-то съел не то. Это внук. Дочка недавно родила, поэтому с ним легла я.
— Понятно, — судорожно вздыхаю и смотрю на свою девочку.
Анализы еще не были готовы, а нам уже сказали, что это однозначно отравление. Когда я упомянула сок, врач подтвердил, что от натуральных такое может быть. Предупредил, что Нафису в первые дни будет часто рвать. Отпаивать регидроном и давать много жидкости. А в основном она будет спать.
Глажу ножки своей принцессы, вспоминая, что только сегодня она пела нам песню про дождик. На глаза снова наворачиваются слезы. Прикусываю нижнюю губу и всхлипываю, не в силах унять этот порыв.
— Эй, Сабина, ты что? Не плачь.
— Извините, — складываюсь пополам, скрещиваю руки на коленях, роняю в них голову и плачу.
Куляш-апай встает с кровати, подходит ко мне и касается спины, приговаривая:
— Пока детей вырастишь, столько всего будет. То отравится, то обожжется, то руку сломает, то ногу. И это хорошо, что девочки спокойные. А у меня мальчишки внуки ну такие неугомонные.
— Это я виновата! — признаюсь я и поднимаю голову. — Я налила ей этот сок. Я дала его ей, — прикладываю руку к груди. — Если бы я только почувствовала. Может, от него запах какой-то не такой шел. Но я же их даже не различаю. Золовкин сын сделал глоток, сказал: “Фу, не вкусно”. А моя все выпила. Она любит соки.
— Не вини себя. Знал бы где упасть, соломки бы постелил. Ты же не могла знать. Эти соки на каждом шагу продаются.
Ничего не отвечаю, потому что не могу перестать плакать. Навалилось все сразу — отравление, больница, осознание, что у мужа, которого я безумно люблю, есть вторая семья. “Они тоже мои” — звучит у меня в голове. “Мои”…
— Эх, Сабина, столько всего еще в жизни будет, — снова вздыхает она и по-матерински касается волос. Этот ее добрый жест напоминает мне о родителей. Если бы только они были рядом, если бы я могла им все рассказать. — У тебя, кажется, мобильный звонит.
Смотрю равнодушно на тумбочку. Таир оборвал мне телефон. Звонит, не переставая с того момента, как мы пошли на осмотр, а я уже не беру. Не хочу сейчас его ни видеть, ни слышать. Отвез, наверное, “своих” и вернулся. Только поздно. Слишком поздно.
Трубка вибрирует, не переставая. Мне неудобно перед Куляш-апай, поэтому подхожу к тумбе, беру мобильный и вижу, что это не Таир, а Надира.
— Да, хэдэ, — говорю устало.
— Саби, мама собрала вам вещи в больницу. Что-то еще надо? — спрашивает золовка.
— Воду в литровых бутылках. Штук пять пока. И полотенца бумажные.
— Хорошо. Это мы по дороге возьмем.
ebooksa