— Да! Да! Да!
Сгорая от ярости и боли, Эсмигюль порывисто отодвинула серую ширму и увидела, как ее муж прижимает к зеркалу и держит за бедра продавщицу бутика. На ней был только белый кружевной бюстгальтер, а юбка висела на талии.
— Какого хрена? — увидев жену, зарычал мужчина и быстро отпрянув от любовницы, поставил ее на ноги. Она вскрикнула, прикрывая руками лифчик.
— Такого хрена, — процедила Эсми, вошла в небольшую примерочную и уже не помня себя от злости, схватила девицу за длинный черный хвост и потянула на себя.
— Дура! Пусти! — завопила девица, когда Эсми выволокла за волосы в зал и потащила на вы выход. Сначала она хотела просто выкинуть ее из магазина, закрыть дверь на замок и разобраться ужем. Но что-то в ее голове щелкнуло и она, потащила продавщицу по всему торговому ряду.
— Имран! Имран! Сделай что-нибудь.
Но Имран не успел, потому что надевал штаны и застегивал ремень. А в это время его любовница ковыляла за обманутой женой в одном бюстгальтере и юбке. Благо, хотя бы додумалась спустить ее еще в примерочной.
— Ааа, сучка! Больно!
— Больно? Мне тоже больно! — орала Эсми, не помня себя от гнева. Она шла непонятно куда, видела удивленные, озадаченные лица продавцов и покупателей. Кто-то, как ей показалось, даже снимал ее на телефон. А кто-то улюлюкал вслед и что-то выкрикивал. Из крытых бутиков и маленьких рыночных кафешек тоже высыпали люди. Такое шоу невозможно было пропустить.
— Давно ты спишь с моим мужем? — проорала Эсми. — Давно?
— Нет…
— Эсми, ты совсем чокнулась? Отпусти Хабибу! — разъяренный голос мужа за ее спиной заставил Эсми остановиться. Несколько раз она видела, как на его телефоне высвечивалось это имя. Он либо брал телефон и выходил, либо говорил, что перезвонит. На ее вопрос: кто это, Имран как-то ответил, что новая продавщица. И свекровь подтвердила, потому что сама ездила однажды проверять ее.
— Хабиба значит? — процедила она сквозь зубы и со всей силы дернула девицу за хвост.
— Ааай, волосы! Волосы! — истерично завопила любовница.
— Эсми, ты совсем больная? — недовольно бросил ей муж.
Эсмигюль очнулась, опустила глаза и посмотрела на свою дрожащую руку. В кулаке был зажат черный хвост — шиньон, который она сорвала с головы Хабибы. Эсми резко бросила его на землю и взглянула вниз как на нечто мерзкое и ядовитое.
— Ты видишь, что она сумасшедшая! Мои волосы! Посмотри, что она сделала? — истерила девка, прикрывая грудь руками.
— Успокойся, я разберусь, — одернул ее Имран.
— Я сама разберусь, — решительно подойдя к ней, Эсмигюль замахнулась и влепила ей такую сильную, хлесткую пощечину, что та не удержалась на ногах и упала на пятую точку. К ней тут же подбежали какие-то парни и помогли встать, но она скинула с себя их руки, будто прокаженные.
— Ты больная? — заорал на Эсми муж и она повернулась к нему и стала бить кулачками по груди, а он схватил ее за запястья и несколько раз прокричал ее имя прежде, чем она пришла в себя. — Эсми, твою мать!