Эсми уже забыла, что утром звонила Кимская, и она сказала, что заболела. Зная Вику, она могла бы предположить, что та примчится ее лечить.
— Я жива, — простонала Эсмигюль, все еще лежа на полу.
— Слава Богу, — выдохнула Вика.
— Но может ненадолго, — безразлично усмехнулась Эсми. Проскочив стадию торга, она дошла до депрессии.
— Ты что говоришь такое, дурочка?
— Правду.
И только когда Вика помогла подруге перелечь на кровать, она призналась ей во всём — с самого начала до самого конца. Потому что только ей могла рассказать, что у нее творится на душе.
А в это время в доме Мамедовых было неспокойно. В столовой за большим столом, предназначенным для еженедельник встреч с детьми и внуками, сидели трое: Магомед, Мехрибан и Муслим. Отец в молодости был вылитый Муслим, а сейчас поседел, располнел, расслабился. Мать же слыла первой красавицей семьи, и в пятнадцать ее засватали за Магомеда. Она всегда чтила традиции и считала, что сохранение генофонда вдали от исторической родины — дело чести любой семьи. Поэтому всех детей пристроила удачно. Всех, кроме младшего.
— Посадил мать в такси к незнакомому мужчине, а сам вернулся к своей…этой! — восклицала Мехрибан, пока Муслим сидела напротив нее, прикрыв рот кулаком. Локти упирались в стол, вены на руках вздулись от напряжения. — Никакого уважения ни ко мне, ни к людям, с которыми мы договорились.
— Повторяю, — процедил Муслим, — если вы с кем-то о чем-то договорились, это исключительно ваши проблемы. Я просил этого не делать. Сказал, что не женюсь на девушке, не буду портить жизнь ни ей, ни себе. Я вам честно сказал, что люблю другую.
— Да твоя другая, знаешь, как со мной разговаривала? Ни чашки чая не предложила, скалилась, под конец швырнула мне шубу и выгнала.
— Это правда? — грозно спросил отец.
— Нет, — отрезал Муслим.
— Откуда ты знаешь? Тебя там даже не было.
— Я знаю свою Эсми. Мне этого достаточно.
— Нет, ты посмотри на него! Всё ему не так, всё время хочет нам что-то доказать. Брат женат, сестра замужем. Живут же, горя не знают. А ты даже родителей не спросив, развелся. На нас с отцом потом все так смотрели, будто ты гулящий, а это она потом замуж быстро выскочила и года не прошло!
— Только не надо опять приплетать Севиль. Я сделал так, как лучше для нас обоих.
— Для кого лучше? Для внучки, которая живет теперь с отчимом? Чужим мужчиной! Ты лопух, Муслим! Ты дурак! — в голосе Мехрибан появились истеричные нотки. — Я для тебя стараюсь, чтобы ты один не был, чтобы дети твои были наши, — приложила руку к груди. — Хорошую девушку тебе нашла, чистую, нетронутую. А ты связался не пойми с кем! Разведенка с двумя детьми! И до тебя небось шлялась с другими мужиками.
Резкий удар по столу заставил ее подпрыгнуть. Муслим посмотрел на отца, который, собственно, и остановил жену. Магомед, насупившись, перевел взгляд с притихшей жены, на сына и промолвил только одно:
— Говори.
ebooksa