– Да я не терпел, – пожал плечами рассказчик. – Я дрался. Пару раз пожалел на свою голову одного нытика, который сначала язык распустил, а после единственного тумака расхныкался. А потом понял, что жалеть нельзя. Либо сразу даёшь понять, что с тобой шутки плохи, либо будь грушей для битья! Нытик тот хорошо проучил насчёт жалости; после него я больше ни одному умнику не спустил. Как говорится, назвался груздем – полезай в кузов!
– Наверное, все быстро замолчали…
– Ага, щас! Пару лет точно каждого придурка гонять пришлось. Баба и дед как умерли (они заступались, в школу с разборками ходили), так понеслось! Меня били, я бил… Ничего, отбился!
– Жуть!
Денис хмыкнул, пожав плечами.
– Другого выбора не было. Даже когда за драки на учёт в милиции поставили.
– Ты состоишь на учёте?!
– Стоял. Сняли в начале девятого класса.
– За драки стоял?
– За драку. Побил одного языкатого. Тот, конечно, долго напрашивался! Прибежала в школу его мамка. Давай верещать: отец – убийца, и сын такой же, хочет её милого, невинного сыночка калекой оставить! Я при директоре отвесил, что не ей, ущербной шлюхе, судить. Она в визг ушла! Учителя подключились: сопляк ни черта не учится, хамит, прогуливает, его никто не трогает, а он, такой-сякой, всех бьёт! По тёмной дорожке пошёл, вырастет криминальный элемент! Короче, решили, что я неисправим, и на учёт отправили. Маргарита Семёновна меня только поддержала.
– Это кто?
– Мой классрук до конца девятого. Сейчас в декрете, девочку родила. Она меня в кабинет привела и сказала (я её слова хорошо запомнил), что мне всю жизнь с отцовской
Денис нашёл в себе силы закрыть душу – и так слишком многое выболтал. «Вроде не пил. Что со мной?!» – переживал он.
– Меня в школе тоже травят, – нарушила тишину Люба. Коробкин своими откровениями вызвал доверие, и школьницу прорвало на взаимное желание поделиться наболевшим. О чём она никому не говорила ни под каким предлогом.
Юноша резко повернулся к тихоне, не поверив услышанному.
– Тебя-то за что?!.. Ты такая хорошая куколка!
– Так только ты думаешь. Меня в классе ненавидят, обзывают и постоянно прикалываются. Что у меня родители старые, одеваюсь немодно, на дискотеки не хожу. Уродина страшная, шея кривая… Кучу обидных кличек постоянно клеят! Никто не общается. Лишь пара девочек, таких же одиночек, как я. Парни вообще на дух меня не выносят! Особенно Тимофей – он первый и начинает всегда. Постоянно в мою сторону грязью плюётся!
– Степанченко?
– Он самый! – Люба тяжело вздохнула. – Видишь, никакая я не куколка! Ничего хорошего нет.
– Не говори так! У вас что, нормальных парней в классе нет, чтобы его одёрнуть?
ebooksa