Осколки грёз

В самом начале мистер Крингл сказал Дори, что если он сможет убедить ее в том, что чудеса случаются, то для него еще есть надежда. Однако если план не сработает, то ему конец. По концу мюзикла было понятно, что ему это удалось. Мистер Крингл был тем самым очищением, божественной силой, способной вселить в людей веру.

– Эмили, ты готова? – спросила миссис Далия, глядя на меня через кулисы напротив. Она пыталась что-то сказать, но я не могла разобрать ее слов. Я попыталась прочитать по губам.

Лиам?!

Я обеспокоенно принялась искать его в толпе за кулисами, но все мои попытки оставались тщетными. Я не видела его с того момента, когда он застал меня со Стэнли. До выхода оставалась всего одна песня. Мне пришлось оббежать всю сцену сзади за стеной, чтобы расспросить всех про своего партнера. Слезы подступали к глазам. Я спотыкалась о свои же ноги. Мне нужно было дойти до миссис Далии, чтобы она сообщила об отмене номера, как вдруг свет ослепил меня с ног до головы. Занавес повторно раскрылся после того, как я предприняла попытки закрыться на сотни замков.

При виде меня зрители пришли в восторг, но я не обратила на это внимания. Я искала взглядом кого-то, кто смог бы помочь мне. Но глаза как будто нарочно смазывали картинку. Нервозность обволакивала все тело. Сейчас я была одна наедине со своим главным страхом. Он обвил мои конечности, заставив задрожать.

Я склонила голову, сделала еще один вдох и, снова подняв взгляд, перестала сопротивляться, пустив вдохновение в свое сердце.

Я вспомнила про свое последнее написанное стихотворение. Поэме Лиама не суждено было быть рассказанной, поэтому я решила использовать этот шанс, взяв всю волю в кулак.

Развернувшись к зрителям, я расправила руки так, что они застыли в воздухе. Я отыскала взглядом настенные часы в конце зала и сосредоточилась на них, пытаясь сконцентрироваться на своих чувствах и эмоциях. Мелодия плавно заиграла. Все сидящие в зале застыли в ожидании.

Я закрыла глаза, прислушиваясь к зову своего сердца. Оно стучало в такт музыке. Слова бились о стенки души, умоляя меня выпустить их наружу. И я подалась им навстречу. Мой дрожащий голос был нежным и застенчивым.

Вальс

Пусть танцуют вальс наши чувства,Что в сердцах с тобою горят.Пусть ломают кости до хрустаКаждый раз при встрече подряд.Пусть под классику Моцарта тают,Под мелодию скрипки – поют.В облаках пусть, мечтая, летают,Реверансом шепча: «Я Люблю».Пусть закружат в танце и мысли,И пусть ритм отбивает наш пульс.Только вот конец, мы зависли,Чувства с холодом – «Не вернусь».

Тишина. Я вернулась на сцену после того, как рассказала свою историю через стихотворение. Я сделала реверанс, показывая, что монолог окончен, а когда подняла взгляд, все уставились на меня, открыв рты. Конец выступления ознаменовался овациями.

Я выдохнула полной грудью. У меня получилось.

Ко мне на сцену стали подходить остальные актеры, которые участвовали во всех сегодняшних постановках. К нам вышла художественная руководительница, чтобы выразить слова благодарности и дать наставления на следующий год.

– Ты отлично справилась, подруга, – сказала Хизер, когда подошла ко мне ближе. – Даже без этого придурка Лиама.

– Я могла все испортить.

– Ты была просто великолепна на сцене. Я уверена, что ты произвела впечатление не только на всех зрителей вокруг, но и на него, – она кивнула в сторону мужчины, который поспешно приближался к нам.

Строгий дорогой костюм в клетку придавал ему статности. Он выглядел очень молодо, ростом чуть выше среднего. Очки на переносице были ему к лицу. Он ровно держал осанку, гордо подняв голову вверх. От него исходила уверенность.

– Леди, разрешите представиться – Оскар Гилберт.

– Вы не представляете, какая это для нас честь встретить вас на своем выступлении! – проговорила на одном дыхании Хизер.

Мужчина развернулся в ее сторону, и я заметила, как ноги подруги подкосились. Она была чересчур взволнована.