Я по-прежнему качал головой, и Док вздохнул, выводя меня из-за барной стойки и усаживая на один из барных стульев. Он сел рядом, и какое-то мгновение мы просто молчали.
– Знаю, что прошу много, – сказал он. – Но мне хочется переехать. Понимаешь? Я прожил в Чикаго всю свою жизнь и пережил зимы. – Он засмеялся, его глаза заблестели. – Я хочу открыть небольшой пляжный бар, в который могли бы приходить туристы или в котором местные жители могли бы найти приют. Хочу засыпать на пляже и проводить послеобеденное время за чтением в гамаке. Хочу целовать женщину, которую любил на расстоянии, в любое время, когда захочу, черт возьми. Хочу порыбачить, – сказал он, вскидывая руки. – Ту рыбу, которую действительно можно есть, а не эту зараженную озерную, которую ловил в Мичигане всю свою жизнь.
Я усмехнулся, но в груди все еще болело, а в горле в тот момент пересохло.
– И хочу подарить тебе этот бар, – произнес он, понизив голос и встретившись со мной взглядом. – Если ты действительно того хочешь. А если нет, тогда я продам его и помогу тебе получить все, что пожелаешь.
– Но…
– Нет, это не подлежит обсуждению, – отрезал он, нахмурив брови. – Я серьезно. Ты мне как сын, Зак.
Его голос надломился, глаза наполнились слезами, и мне пришлось поднять взгляд к потолку, чтобы сдержать собственные слезы.
– Ты привнес свет в мою жизнь, когда появился в ней, даже несмотря на то, что был огромной занозой в заднице.
Я засмеялся, и Док тоже, вновь сжав мое плечо.
– Ты перевернул этот бар с ног на голову. Ты снова дал ему жизнь, снова дал
Я не знал, что ответить, а Док не хотел, чтобы я говорил – не сегодня. Он заставил меня пообещать, что я пойду домой и обдумаю его предложение в течение следующих двух недель, а затем сообщу о своем решении. Затем он отправил меня домой пораньше, сказав, что позаботится о последних пунктах списка дел.
Я шел к своей машине, не прикрываясь от дождя. Чувствовал оцепенение, и, возможно, часть меня надеялась, что ледяной дождь каким-то образом разбудит меня, что он каким-то образом даст ответы на все вопросы, которые крутились в голове.
Док уезжал. Человек, который был мне вторым отцом, приютившим меня в тот момент, когда даже не мог себе этого позволить, а также который дал мне место работы и возможность помочь семье, – уезжал.
Уезжал мой лучший друг.
И бар будет либо моим, либо его продадут тому, кто больше заплатит.
Решение оставалось за мной.
Я сидел в своей машине, сжимая руль мокрыми руками целых десять минут и пытаясь во всем разобраться. А затем, моргнув и шмыгнув носом, я вытащил из кармана телефон и набрал ее номер, заводя машину.
– Зак? – спросила она низким и хрипловатым голосом. Было почти два часа ночи. – Уже поздно. Ты в порядке?
– Приезжай.
На другом конце послышалось шарканье, когда я развернулся, выезжая с парковки на улицу.
ebooksa