Цена жизни

— Вы решили, что возвысились над окружающими, но на самом деле вы ничем не лучше их. Сила, которую вы украли, не делает вас лучше или сильнее, она делает вас лишь жалкими ворами, и не более того. Вы слабы, потому что сила сама по себе не даёт ничего — к ней нужны образование и ум. Но насчёт образования вы даже не стали задумываться, а насчёт ума решили, что он вам не нужен.

Марен с тоской ощущал, как из него уходит последняя эссенция, и даже дикая боль не могла эту тоску заглушить.

— Моя жена жалеет тебя, хотя понимает, что нас ты бы не пожалел, — продолжил Арди. — Она действительно хороший человек. А вот мне тебя не жалко, потому что я знаю, что многие скажут мне спасибо. Прощай, Марен.

Глава 22

— Здравствуй, княже, — поклонился я.

Зачем я понадобился князю в очередной раз, я не знал, но кое-какие догадки у меня были, и догадки эти меня вовсе не радовали.

— Заходи, Кеннер, — небрежно махнул мне князь. — Дело для тебя нашлось.

Что-то в последнее время дело для меня очень уж часто находится — можно подумать, что я не студент-недоучка, а государственный муж, на ком страна держится.

— Определились мы, наконец, с пожеланиями к императору, — продолжал он. — Нужно к нему съездить и объяснить, что иначе мы в его игры играть не согласны… ну что ты мне тут недовольную физиономию корчишь?

— Когда мне ездить, княже? — попытался я воззвать к его совести, но явно без особого успеха. — Я же учусь!

— Делу время, а потехе час[13], — строго сказал князь, и я поперхнулся от удивления. Наверное, есть такие универсальные фразы, которые во всех мирах одинаковы.

— У меня сессия на носу, а вскоре за ней аттестация, — уже не надеясь его убедить, сказал я. — Как мне ехать?

— Учёба — это хорошо, — наставительно заявил он, — но и работать тоже надо.

— Там же у тебя целый посол сидит, княже, — сделал последнюю попытку я. — Почему бы ему с императором не встретиться?

Князь с удивлением посмотрел на меня, а потом искренне засмеялся.

— Почему-то я всегда забываю, что ты совсем молодой, Кеннер, — сказал он посмеиваясь. — Вот и удивляюсь каждый раз, как ты глупость сморозишь. Ты сам-то подумай: кого послом назначают? Это либо неудобный человек, которого нужно со всем уважением отправить куда-нибудь подальше, чтобы не мешался, либо совсем уж бездарь, которого к государственным делам подпускать нельзя, но и просто так не уволишь. Ценного и нужного человека никто не пошлёт за тридевять земель на несколько лет. Вот тебя я, к примеру, никуда не пошлю. А если вдруг надумаю тебя послом назначить, то можешь смело выходить в отставку и ехать в деревню сажать репу — твоя карьера закончилась.

— Поеду сажать репу, княже, — обречённо согласился я.

— Рано пока, не торопись, — добродушно посмеялся он. — Ты пойми, Кеннер, — заговорил князь уже совсем серьёзно, — это ведь такое дело, что если оно вскроется, то даже для меня неприятности будут. Это же война по договору — такое и для политики грязновато выглядит. И как я это доверю какому-то послу, то есть человеку, которого я, считай, выпер в ссылку? Я тебе больше скажу — даже мои советники не знают, зачем я приказал подготовить пожелания к империи. Только мы с тобой вдвоём в это полностью посвящены, разве что ты кому-то третьему рассказал.

— Я ещё вконец с ума не сошёл, княже, чтобы о таких вещах болтать, — оскорбился я. — И жене-то об этом рассказывать не собираюсь.

— Не одобрит? — он остро посмотрел на меня.