— Я помню о графе Бернаре, конечно, — согласился Оттон. — Но всё же жаль, что империя потеряла вас из-за интриг недостойных родственников и бывшего архиепископа Трира.
Ну вот и прямое подтверждение, что именно родственнички из Меца виноваты в проблемах с моей прабабкой Орианной.
— А теперь из-за вас империя лишилась и перспективного паладина, — добавил он. — Как дела у Клауса? Мы с ним разговариваем иногда, но хочется познакомиться и с посторонним взглядом. Он ведь стал вашим вассалом, не так ли?
— Это было условием князя для пожалования ему права на герб, — развёл руками я. — Поймите правильно, ваше высочество — наше семейство ничего от этого не выиграло, это было условием для нас, а не для него. Князь таким образом обязал нас дать им защиту и помочь войти в общество.
— Я это понимаю, — согласился он. — И поверьте, Клаус высоко оценил вашу помощь. Мы с ним иногда общаемся, и он говорил, что они с женой были прекрасно приняты в свете исключительно благодаря вашей рекомендации.
— Скорее благодаря рекомендациям наших родственников, — уточнил я. — Арди — я имею в виду новгородских Арди, — это очень молодое семейство, и наш авторитет большей частью заёмный, основанный на нашей близости к князю. А вот, скажем, Хомские — это старое и влиятельное семейство с множеством друзей, и они пользуются уважением вне зависимости от их отношений с князем.
— Но ваши родственники взялись рекомендовать Клауса из-за вас, не так ли?
— Так, — признал я. — Однако не будем забывать и о факторе личного обаяния. Никакая рекомендация не заставит общество принять людей малоприятных.
— Вы совершенно правы, барон, — согласился Оттон. — Так насколько я понял, выбор моего друга всё-таки оказался удачным?
— Я не настолько глубоко знаком с их личной жизнью, — развёл руками я. — Но выглядят они вполне счастливыми, и, судя по тому, как они отзываются друг о друге, взаимная любовь там присутствует. Что же касается общественной жизни, то с полной уверенностью могу сказать, что манеры госпожи Лады безукоризненны, и наше общество приняло её чрезвычайно благожелательно. Господин Клаус как-то со смехом сказал мне, что уже плохо понимает, кто из них аристократ, а кто крестьянин. Это было, конечно, шуткой, но всё же…
— Фройляйн Лада и на меня произвела прекрасное впечатление, — согласно кивнул герцог. — Если бы я не знал точно, что она произошла из крестьянок, я бы ни за что в это не поверил. Да я и так не очень в это верю, признаюсь. Чувствуется в ней такой… — он покрутил рукой, — врождённый аристократизм.
— Это ещё один признак того, что она очень далеко пойдёт, — серьёзно сказал я. — Сильная и гибкая психика является неотъемлемым свойством Высших. Высшие вообще очень легко меняются — причём не играют роль, как артисты, а действительно полностью меняются.
— Вы полагаете, что госпожа Лада действительно поднимется до верховного магуса? — заинтересовался Оттон.
— Все задатки для этого у неё есть, — уверенно подтвердил я, — а вот возвысится ли она в самом деле, пока неясно. Они хотят ребёнка, и для женщины ребёнок порой заслоняет всё остальное. Тем более, первым у них будет сын, а женщины к сыновьям часто относятся более трепетно, чем к дочерям — в отличие от отцов.
— Почему вы уверены, что у них будет сын? — с недоумением спросил герцог.
— Потому что они так хотят, — с таким же недоумением ответил я. — Высокоранговый целитель может обеспечить гарантированное зачатие и желаемый пол ребёнка. Учитывая, что фон Абенсберги — наши вассалы, доступ к высокоранговому целителю у них есть.
— Всё-таки, что ни говори, а у язычников есть определённые преимущества, — с тихой печалью вздохнул Оттон. — Церковь очень неодобрительно относится к магусам, и это лишает нас многих привычных для вас вещей.
— Но при этом моя мать лечила папу, — заметил я.
— Что неизбежно наводит на мысль о некотором двоедушии, — хмыкнул герцог. — Разумеется, церковь предоставила подходящее объяснение, но определённый осадок всё же остался, и я не могу отделаться от ощущения несправедливости. Я очень люблю своих дочерей, но мне нужен и наследник.
— Приезжайте к нам с женой в подходящее время для зачатия, ваше высочество, — предложил я. — И от нас вы уедете с будущим наследником.