Дежурный после полуночи

– Чёртовы оптимисты… – сощурился врач, припоминая лицо совсем недавно встреченного в вагоне поезда сержанта. Всё пережитое буквально несколько минут назад показалось невероятно далёким, словно происходило ещё в раннем детстве. В голове появились обоснованные сомнения в реальности пережитого, но тут Николай поймал себя на мысли, что для него вовсе не имеет значения, являлось ли случившееся очередным сном, иллюзией или настоящим междумирьем. Мужчина умиротворённо улыбнулся, отпуская мысль за корму. – Хотя кто-то же должен быть оптимистом. Пора и мне начать думать о каких-то сценариях, кроме ужасных.

– Ну так! Петя не простил бы нас! – рассмеявшись, высказался музыкант. – Так что? – Василий вновь с предвкушением ударил по струнам. – У тебя уникальная возможность! Что послушать хочешь? Я уже столько раз играл что-то для каждого, но для тебя – никогда. Есть заказы?

– Давай на твой выбор, – улыбнулся врач, наконец удовлетворив нетерпение товарища.

– Ого! Даже придумать уже ленишься, значит? – задорно гоготнул музыкант. – Ну ладно, есть у меня кое-что. Ты, кстати, станешь первым, кто её услышит. Ну, кроме Дашки, само собой! Заодно скажешь, как тебе и стоит ли вообще продолжать. Впервые сам написать что-то попробовал!

Николай никогда прежде не слышал таких нот. Музыка наполнила собою всё окружение, подобно свету. Она пронзала каждый нерв в теле, вызывая мурашки и приятную дрожь в кончиках пальцев. И вот после волшебного проигрыша зазвучал глубокий голос музыканта:

Там, где впервые был согрет рассветом,Где с братцами носились по холмам,Где свято и бездумно следуют заветам,Где принято горланить: «Жизнь ворам!»

Сердце ощущало какую-то ностальгическую теплоту, с каждым словом всё внимательнее вслушиваясь в мельчайшие детали, а взгляд бродил по палубе, цепляясь за знакомые фигуры. У правого борта Борис и Андрей сидели и смеялись с несколькими незнакомцами, уже наверняка успев очаровать их своим дружелюбием. На противоположном краю палубы, облокотившись о перила, глядел в бескрайнюю воду Айрат, впервые за долгое время не казавшийся потерянным и отчаявшимся.

Я прожил бы там вечность без вопросов,Но вынужден сбежать был, как слабак,И в том краю, где нет родных морозов,Иссохну, словно вырванный сорняк.

Совсем неподалёку сидели в обнимку Дима и Ирина, глядя, как дочь женщины весело шутит с другими подростками, а в тени, уложив голову дремлющего сынишки на колени, мирно посапывал Игнат. Звуки ссоры неожиданно прекратились. Бородач и Березин быстро пожали руки, моряк скрылся в капитанской рубке, Степан удалился вдоль борта на нос судна, а тяжело выдохнувшая Даша устало утёрла лицо, подошла и села рядом с погружённым в музыку супругом.

Нас ждёт судьба любовного послания в каминеИ бабочки, зажатой меж страниц,А мы и рады оказаться в паутинеНадгробием на кладбище блудниц.

– Ну, как тебе? – довольно выпятил грудь новоиспечённый композитор, даже не сразу заметив вернувшуюся жену. – Припев ещё не додумал, но наброски уже есть!

– Я думаю, это потрясающе, Вася, – искренне восхитился Николай и, с небольшим трудом поднявшись, уважительно поклонился.

– Я же говорила, что и другим понравится! – гордо воскликнула Даша, поддерживающе поглаживая супруга по спине.

Николай оставил пару наедине и зашагал по палубе к лежащим неподалёку женским фигурам. Приблизившись к коллегам-медикам, мужчина опустился рядом и, чуть шипя, приподнял зафиксированную руку:

– Твоя работа?

Ната отрицательно покачала головой и заговорила тихим, сорванным голосом:

– Любы. Я с этим возилась, – девушка кивнула на лежащего рядом, молчаливо смотрящего в воду солдата. – Тебе повезло: перелом ровно посередине кости, должен срастись без последствий.

– Спасибо, – Николай проверил наложенную шину, лишний раз убеждаясь в её правильности и надёжности, и с улыбкой посмотрел в лицо Наты. – Значит, ты полностью сама его зашила?

– Нет, – закатив глаза, по-доброму рассмеялась девушка, сбиваясь на лёгкий сиплый кашель. – Здесь внезапно материализовался высококлассный хирург и всё сделал. Да, сама… Юра меня учил после того случая с Борей. Тренировалась прямо у нас в грузовике, правда на ерунде всякой, но руку набила. После той тряски зашить его оказалось проще, чем я думала. Хотя страшно было до жути. – Ната бросила тёплый взгляд на спящую у себя на коленях Любу. – Не вздумай ей рассказать!

– Как она? – Николай уставился на нервно подрагивающее лицо медсестры. Вокруг бегающих под веками глаз до сих пор не рассосались красноватые круги.

– Узнала о Пете… – Ната опечаленно поджала губу, сдерживая собственные эмоции, и погладила Любу по волосам. – Но она справится. Как и всегда.

– А что с нашим невезучим сапёром?

Девушка даже не повернулась к солдату: