Дежурный после полуночи

– Нет, – тепло улыбнувшись, протянул помощник. – Думаю, это по-человечески. И уж точно не мне учить тебя профессионализму.

– С чего это вдруг? – непонимающе скривился врач. – Все эти недели ты работаешь безупречно, в отличие от меня.

– Шеф… – в испуганной нерешительности произнёс Степан, но всё же сжал кулаки и поднял глаза. – Кажется, это был я.

– Что? – Николай медленно повернул лицо к помощнику, уже понимая, о чём идёт речь.

– Думаю, это я забыл закрыть дверь, – затихающий голос товарища стал едва различим на фоне резвящегося ветра. – Я столько раз за сегодня прокручивал последнюю неделю в голове, пытаясь понять. И вспомнил. В тот день, когда я, совсем убитый, вернулся в палатку под полночь, я не запер кладовку. Видимо, тогда и украли лекарства.

Повисло секундное молчание, которое подрагивающему Березину, должно быть, показалось целой жизнью.

– Даже если и так, ты не виноват, – отворачиваясь обратно к пейзажу лагеря, отчеканил врач. – Не забивай себе голову. Хотя бы один из нас должен мыслить непредвзято.

– К Стогову ты не был так милосерден, а он даже ничего не сделал, – печально усмехнулся Степан.

– Я переборщил со Стоговым. Потерял контроль, – Николай провёл ладонью по металлической кровле – на коже остался слой осевшей пыли. – Винил его, чтобы не признавать свою ошибку. Я – главный, а значит, ответственность на мне.

– Но тебя там даже не было тогда.

– С того дня было две моих смены, Стёпа. Я должен был проверить. Их убил я. Не Калинин, не Стогов и не ты. Я! – врач со всей силы сдавил в руке опустевший термос. – Надо же, ублюдок оказался прав.

Внезапно металлическая дверь пожарного выхода тяжело отворилась – товарищи дёрнулись и повернулись на звук. Из лестничного проёма на крышу медленно шагнул Александр, придерживаемый под руку уже знакомым высоким прихожанином.

– Извините за опоздание, – слегка поклонился профессор. – Я двигаюсь не столь резво, как ожидал.

Сидящие на кровле медики поднялись и подошли к последним участникам собрания. Вчетвером они образовали небольшой квадрат. Одна лишь Таня продолжила безучастно стоять в паре метров от обрыва, с высоты наблюдая за жизнью лагеря.

– Позвольте представить вам моего рабочего партнёра. Это – Варфоломей, – Александр указал на широкоплечего спутника, с ярко выраженным лбом и со шрамом на брови. – Он – основное действующее лицо нашего плана. Точнее, он и его люди.

– И с чего это толпа сектантов решила спасаться от неминуемого рока? – нахмурившийся Николай смерил мужчину вопросительным взглядом. – Разве вы не верите, что, смиренно встретив смерть от божьей кары, попадёте в рай?

– Далеко не все из нас действительно верующие, – отчеканил мужчина гортанным баритоном.

– Значит, эти молитвы в кругу на коленях да вопли на солдат были лишь спектаклем?

– Ну нам же нужно было как-то отвадить внимание. И, как видите, сработало.

Николай перевёл взгляд на профессора: