Мир! Дружба! Жвачка! Последнее лето детства

22
18
20
22
24
26
28
30

Но Илья выглядел на удивление спокойным:

– Хорошо.

Женя заволновалась:

– Илюх, ты в порядке?

– Да.

Из дверей показалась конвоир – женщина лет тридцати в камуфляже.

– К Головлевой кто? Кто к Головлевой, говорю?

Все посмотрели на Илью.

Санька неуверенно ответил:

– Илюх. Вот щас. Пойдем. – Он пропустил друга вперед.

Конвоир протянула руку:

– Часы сдаем.

Серое здание тюремного корпуса выглядело угрожающе даже по меркам мест лишения свободы. Решетки на окнах были сделаны из цельного прута, загнутого несколько раз зигзагом. Стены, покрытые мелкой серо-белой вертикальной плиткой, смахивали на пустые страницы тетради.

Через калитку в высоких стальных воротах с надписью «Режимная зона» конвоир провела Саньку и Илюшу по территории тюрьмы, к комнате свиданий.

– Проходим, проходим. – Конвоир закрыла дверь. – Вперед.

Они шагали по внутреннему двору тюрьмы. Заметившие их заключенные кричали из окон.

– Бабы, посмотрите, каких мальчиков привели!

– Мальчик, чусовочку не одолжишь?

За несколько секунд двор превратился в свистящий, визжащий, хохочущий птичий рынок. Заключенные вопили, ржали, били по решеткам окон. Во дворе стоял гул.

В комнате свиданий сидела женщина. Худощавая, с охристо-серым лицом и серыми, как сталь, глазами, в белой косынке и синем цеховом халате. Светлана давно не видела сына и надеялась этой встречей не испортить все.