— Циклоп этого Бедуира наметил себе. Морда у новичка смазливая, и что он может сделать с одной рукой? Готовый кандидат в гарем, даже уламывать не надо.
Хорек злобно усмехнулся.
— Только заминочка вышла у Циклопа. Малец этот, Бедуир, оказался с Катраэта. Ворон, еще из каких-то их специальных частей. Он Циклопа и двух его подручных ногами забил просто в кровавую кашу. Один, похоже, вообще не оклемается. Циклоп со вторым в госпитале минимум будут месяц. Так что Бедуира и его приятелей все обходят теперь стороной.
— Вот как, — протянул Гавейн, который вчера как раз побывал в госпитале и про незавидную судьбу Циклопа был в курсе. — А что у него за приятели?
— Да все Вороны, как я понял. Один бофорец, Ян, на вид тоже суровый парень. А второй странный. Молчит все время, как, знаешь, заппо. Когда на работу не гонят, сидит на койке, смотрит в стену. Отбитый он, понял?
— Понял, — кивнул Гавейн. — Спасибо за разговор, Хорек. Пойду я.
— Погоди, — Хорек сделал движение, как будто хотел взять Ястреба за рукав, но передумал, отдернул руку. — А чего ты спрашиваешь, какой интерес у тебя?
— Да простой интерес, — глядя в глаза стукача, объяснил Гавейн. — Я же бригадир на расчистке восьмого участка. У меня синекожие на прошлой неделе троих уволокли. Рук не хватает. Ищу таких, чтобы в джунглях не растерялись. Не хочешь ко мне в бригаду, Хорек? Ты парень у нас смелый.
Хорек выдавил гримасу, которая изображала улыбку.
— Все шутишь, Ястреб, — проговорил он. — Все шутишь.
— Так весело живем, чоппо, — сказал капер, обводя рукой серые коробки бараков, часовых на вышках и парящих в воздухе дронов, толпу людей в оранжевых робах с напечатанными на спинах номерами. — Скажешь, нет?
Хорек ничего не ответил, втянул голову в плечи и шаг за шагом отошел от Гавейна, смешался с оранжевой толпой. Глядя ему вслед, Ястреб сплюнул на истертый бесчисленными подошвами бетон.
— Да, весело, — тихо повторил он.
Гавейн подошел к железному столу, за которым сидели трое повстанцев. Однорукий и бофорец уже закончили есть, их товарищ с отсутствующим видом ковырялся в пластиковой тарелке. Хорек не соврал: пустыми глазами и механическими движениями он действительно напоминал заппо, раба с полушариями, поджаренными вихревыми токами.
— Доброго денечка, — сказал Гавейн, дружелюбно кивая Воронам. — Присяду? Есть разговор.
Повстанцы переглянулись, после паузы однорукий подбородком указал на свободное место. Гавейн сел на металлическую лавку, привинченную, как и стол, к полу. Поставил перед собой поднос с горсткой галет из спрессованных водорослей и тарелкой слизистой комковатой бурды, которую в зависимости от дня недели называли кашей или супом.
— Зовут Гавейном, — начал капер и принялся крошить галету в кашу-суп. — Можно Ястребом. Я с Тиндагола, как ваш друг.
— Он нам не друг, — прервал его бофорец.
Он с ненавистью посмотрел на третьего, который неподвижным взглядом уперся в остатки еды. Ворон вроде как хотел добавить что-то еще, но однорукий вполголоса бросил несколько слов на катраэтском диалекте. Бофорец заткнулся.
— Я Бедуир, это Ян, — представился и представил бофорца однорукий. — Что у тебя за разговор, Гавейн?
ebooksa