Предчувствие

Под заверения Дэна объяснить правила поведения на уроках и после выбора нам нового учителя с «более доступным» английским, мы выходим из администрации под звук разносящегося по коридорам звонка.

Это уже после мы узнали о том, что из-за языкового барьера в американских школах не могут отчислить. Вот только почему-то кто-то (а именно кураторы, а еще точнее мой) не удосужился сообщить об этом, заставив пережить стресс.

Дерек уводит Киру на урок русского, махнув на прощание рукой. Я с тоской провожаю взглядом их удаляющиеся фигуры, которые быстро теряются за спинами других учеников. Хотела бы я, чтобы Дерек был моим куратором, но все, что мне досталось, это ненавидящий меня Дэниел.

Мой куратор не говорит ни слова, пока достает телефон и что-то ищет.

— У меня тригонометрия, — напоминаю ему о своем присутствии, но он едва ли обращает на меня внимание.

— Ага. Идем, — спустя долгую паузу, заблокировав экран смартфона, парень убирает его в карман, делая первый шаг в неизвестность.

— Мне нужно взять другую тетрадь, — говорю ему, тормозя, схватив за предплечье.

Он резко останавливается и, развернувшись, стремительно сокращает расстояние между нами. Я подаюсь назад от удивления, внимательно наблюдая за каждым его движением. Губы парня плотно сжаты, скулы как будто стали резче. Голоса вокруг сливаются в единую стену шума. Его пальцы властно высвобождают тетрадь из моих рук, и я недоуменно поднимаю взгляд на него.

— Ты же сама показала всем пустую тетрадь. Так в чем проблема? В подписи на обложке? — ядовито выплевывает он, пренебрежительно держа тетрадь за кончик корешка. — В нашей школе все пользуются тетрадями в линейку. Даже на уроках математики.

Внимательно слушаю, непроизвольно опустив голову. Я знала это. Читала статьи о школах в Америке. В этой стране просто не продавались другие тетради. Только в линейку. Поэтому мы привезли несколько с собой.

— Так что сегодня можешь пользоваться ей, а после уроков прогуляешься до супермаркета. Хотя, может, она так и останется пустой. Кто знает, сколько раз нас еще сегодня вызовут в администрацию. Зачем вообще приехала сюда? Чтобы доставлять неудобства другим?

Гнев и обида сталкиваются подобно двум разъяренным тиграм, запуская своими химическими реакциями внутренний вулкан эмоций. Пальцы с силой впиваются в ладонь, болью возвращая меня к реальности. Я не могу потерять контроль. Нельзя кричать и тем более нельзя плакать. Не здесь. Не при нем. Сжав зубы, выхватываю тетрадь и, не оборачиваясь, ухожу прочь. Сколько драмы из-за одного придурка. В голове красным огоньком, не переставая, пульсирует лишь одна мысль: «Домой. Не могу больше это терпеть». Но как? Ответов нет.

Стоящую в коридоре Сандру я замечаю далеко не сразу. Увидев меня, она отлипает от стены и идет мне навстречу.

— Ну, как прошел первый урок? — ее жизнерадостный тон после всего негатива последнего часа кажется словно с другой планеты.

— Отлично. Чуть не отчислили, — произношу со слабой улыбкой.

— ЧТО⁈

7.2

Тригонометрия проходит на удивление спокойно. Учитель, узнав, что мы студентки по обмену, реагирует максимально дружелюбно: позволяет нам сесть рядом и настоятельно просит задавать вопросы, если мы что-то не поймем. А после дает тест, но обещает не ставить оценки всему классу, желая лишь проверить остаточные знания.

Язык математики оказывается международным, как и английский. Только здесь языкового барьера у нас нет.

Но уже на следующий урок я иду как на казнь — он не совпадает с расписанием никого из нас, как и четвертый. В классе меня ждет сюрприз. Дерек, увидев меня, дружелюбно машет рукой, а после и вовсе, обаятельно улыбнувшись, меняется местами с девушкой справа от моей парты.