Игорь буквально пять минут назад повздорил на рынке с продавщицей бытовой мелочи. Та обсчитала его при покупке гвоздей на целый рубль. Неслыханная наглость. Поначалу Игорь решил спокойно установить справедливость, объясниться, вернуть свой рубль и в целом остаться довольным покупкой. Пусть и с небольшим осадочком. Но продавщица неожиданно принялась верещать на весь рынок. Видимо, ей этот злосчастный рубль был не менее важен. Что конкретно верещала, не разобрать – голос у нее слишком высокий, громкий, с подтрещинами. Мужчины, заслышав такой голос, перестают понимать слова. Игорь настроился выждать крик и все же вернуться к разговору о рубле, но тут продавщицу окликнули:
– Валя! Что стряслось?
После этого Игорь обезумел. Едва заслышав ненавистное «Валя», он перестал себя контролировать и двинул продавщице в подбородок. Двойной, даже тройной, подбородок заколыхался. Вероятно, он послужил подушкой безопасности для своей хозяйки, но полностью от боли избавить не смог.
Продавщица заверещала еще громче, только на сей раз разборчиво:
– Милиция! Милиция!
Глупая какая продавщица. Не знает, что ли, что в стране много лет уже как полиция? В каком году она застряла? Не оттого ли у нее с подсчетами проблемы?
Игорь схватил гвозди, плюнул на рубль и ретировался с рынка, так и не узнав, что имя Валя ему послышалось. Продавщицу на самом деле Алей звали, и кричали тоже:
– Аля! Что стряслось?
Игорь шел так быстро, как только мог. Сердце бешено выстукивало: «По-го-ня. По-го-ня. По-го-ня». Ему вторили виски. Вдруг за спиной раздались шаги, так громко, так четко, что мужчина не стал проверять, гонится ли кто за ним или показалось, и рванул. Через несколько секунд его обогнал тощий конопатый мальчишка в рваных штанах и дурацком свитере.
– Ты че, дядя? – спросил мальчишка, повернувшись к Игорю лицом и продолжая бежать спиной.
– Че? – переспросил Игорь мальчишку, тоже продолжая бежать.
Стыдно взять и остановиться резко, увидев вместо полицейских пацаненка.
– Че припустил вдруг? – не унимался мальчишка, видевший, как странный мужик сорвался с места.
Вариантов, как ответить пацану, немало: захотелось/я бегаю, просто передышка как раз была/показалось, что там пожар/понял, что опаздываю. И Игорь уже начал было решать, какой из них выбрать, но по итогу выбрал вот что: плевал он на всяких там тощих мальчишек, будет он перед ними отчитываться.
Так что Игорь ничего не ответил. Даже не хмыкнул. Резко остановился и перестал замечать пацана. Тот пожал плечами и унесся.
А Ольга уже стояла на мосту и готова была спрыгнуть. Конечно, интриги никакой. Известно, что спасение состоится, поэтому можно Игоря увести обратно в лес и вернуть лишь через три недели, и никто не будет за Ольгу переживать.
Игорь в лес не ушел. Но и не ринулся спасать непрекрасную незнакомку, едва ее заметив. Помятая, растрепанная и зареванная Ольга не была похожа на Ванессу Паради из фильма «Девушка на мосту». Только в фильмах и книгах случайные прохожие находят нужные слова, такие важные, такие точные, что отчаявшиеся люди на краю крыши или, вот как Ольга – на мосту, тут же передумывают и живут себе дальше новой счастливой жизнью.
Игорь подобных слов не то чтобы не находил, он и не искал их вовсе. Думал, глядя на Ольгу: «Оно мне надо?» Он не чувствовал себя героем, более того – не хотел им становиться.
Сценарий в голове прокручивался такой: он бежит к женщине, кричит ей «Стой!», женщина пугается, дергается и падает.
Получается, погибает по вине Игоря.