– Я считаю, повелитель, что богатство почитается в наше время выше добродетели. Удовольствия – выше истины. И оттого не встречаются больше у нас ни Фидий[4] среди скульпторов, ни Апеллес[5] среди художников, ни Гиппократ среди врачей. Толпа же – все та же – Гален вежливо поклонился.
– Ну а ты? Ты не таков? – хмыкнул Азиарх. Было видно, что он впечатлен речами врача не меньше, чем спектаклем в анатомическом шатре.
– В меру моих сил, повелитель. Истина для меня выше богатств, благ и прочего, земного. Но не чуждо мне ничто, свойственное человеку по его природе.
– Ты мне по душе, Элий Гален! – Азиарх удовлетворенно кивнул. Рука его, с инкрустированными изумрудами перстнями, протянулась к кубку с вином. – Я слышал также, ты долго путешествовал, объездил множество провинций и городов – он отпил из кубка. – Почему не поехал в Рим? В столицу и главный город мира. Чего ты ждешь от скромного Пергама?
– Только возможности быть полезным тебе и своему родному городу, повелитель.
Я понимал, что за этой туманной скромностью кроется великое честолюбие. Тем более это понимал куда более опытный в людских страстях Азиарх. Он глядел на Галена испытующе, словно пытаясь читать мысли врача.
– Что же, будь по-твоему! Я видел тебя в деле. Он – наместник указал на жреца – будет назначен верховным жрецом имперского культа в сентябре. Мною. Как ты, должно быть, знаешь – всякий верховный жрец обязан проводить большие игры, развлекая толпу. А есть ли что-то, что толпа любит больше скачек, гладиаторских сражений и битвы с дикими зверями на песке арены? Я назначаю тебя архиатром летних игр, Элий Гален. Прямо в новом амфитеатре, ты будешь первым. Это ответственный пост – большие потери среди гладиаторов нам не нужны – многие из них умелые актеры, любимцы публики. Их навыки стоят тысячи сестерциев – иногда десятки тысяч. Старик Демид, что работал с ними, последние годы сильно сдал. Возможно, тут нужна крепкая рука, да помоложе. Ты приступишь к этой работе?
Мне показалось, что под видом вежливого вопроса в его голосе звучал приказ. Для него дело было уже решенным.
Мой учитель мягко кивнул и Азиарх удовлетворенно откинулся на спинку трона.
– Кто этот юноша с тобой?
Я понял, что обращаются ко мне и лишь большим усилием воли заставил себя не поежиться, выдавая волнение и неуверенность.
– Квинт Гельвий Транквилл, господин – я с легкой дрожью ответил.
Горло предательски пересохло.
– Гельвий? – Азиарх на миг задумался, словно пытаясь извлечь что-то из памяти.– Не ваш ли это род был выселен из Рима по повелению Цезаря Августа? Куда-то в Египет, кажется, или еще более отдаленную провинцию.
– Да, господин, в Александрию – я был удивлен, что он может знать это. Хотя, если он был консулом в Риме – это было возможно. Магистраты часто изучали архивы, заботливо хранимые целой армией канцелярских подданных.
– Будь благоразумен, Квинт Гельвий Транквилл. Учись у Галена и, если боги будут добры и благосклонны, ты станешь опытным врачом, заработаешь состояние и вернешь своей семье процветание в Риме.
Я почтительно поклонился.
Азиарх обратился с чем-то к жрецу, но тихо – невозможно было расслышать. Они стали обсуждать личные вопросы. Метнув взгляд в нашу сторону Азиарх улыбнулся, помахал нам на прощание рукой и вскоре мы покинули дворец.
***
Гален был весьма доволен тем, как все сложилось. Ненавидимый пергамскими врачами он, тем не менее, завоевал признание и симпатию публики, так что число пациентов, готовых умолять его взглянуть на свои недуги мгновенно выросло и теперь, всякое утро, они толпились у входа в дом Галена на Акрополе, словно просители, пришедшие к влиятельному патрону. Вряд ли даже сенатор мог бы соперничать с Галеном по числу страждущих и взывающих о помощи у порога.
ebooksa