– Что надо? – проскрипела владелица кургана.
Смущенный столь нерадушным приемом, А-сак отступил назад.
– Ты ведь О-толтол, мудрая лисица, знахарка и прорицательница? – выдавил он из себя.
– Да, меня так называют, – последовал ответ. – Хотя сама я в этом вовсе не уверена.
– В том, что ты знахарка и прорицательница?
– Нет, в том, что я лисица. Я живу давно и забыла, кто я на самом деле. А разве это важно? – Она говорила отрывисто и резко, словно хотела запугать нежданного гостя.
– Не важно, конечно. Но раз тебя зовут О-толтол… – запинаясь, пробормотал А-сак.
– Э, малый, ты, вижу, звезд с неба не хватаешь! По-твоему, если я назову себя Гогомагогом, это превратит меня в человека? Хотя кто знает… Надо будет как-нибудь попробовать.
– Ты только что попробовала, – несколько смелее заявил А-сак.
– Смотри-ка, белыш, ты не так глуп, как кажется. Откуда у тебя такая белая шуба? Кто твоя мать? Верно, чайка? А отец? Не иначе, селезень. Покричи для меня чайкой, белыш. Или покрякай.
– И не подумаю… – возмутился А-сак, но лисица перебила его:
– Входи же, что встал как пень. Тебе надо отдохнуть. Ты ведь заблудился, белыш, я угадала? И почему только твои красные глаза завели тебя ко мне!
– Я не заблудился. Я искал тебя. Узнал, что тебе нужен помощник, и… А-горк,
– Этот старый брехун? Он, пожалуй, наговорит. Но все равно входи, раз пришел.
А-сак, оробевший, растерянный, послушно последовал за хозяйкой. Внутри кургана темнота была столь же густой, какой казалась снаружи, в ярком свете солнечного дня.
Глава 27
Как только А-сак вошел в жилище О-толтол, его чутье и осязание моментально обострились, и вскоре он понял, что, несмотря на кромешную тьму, вполне может ориентироваться в кургане. Никогда раньше молодому лису не доводилось бывать под землей. В норе-машине, где прошло его детство, было светло и всегда хватало свежего воздуха. Здесь, под мрачными земляными сводами, А-сак почувствовал новый приступ малодушия. При мысли, что со всех сторон его окружают камни и влажная земля, молодому лису становилось не по себе. Даже темнота, насквозь пропитанная влагой, казалось, наваливалась на него невыносимой тяжестью. А-сак чуть приотстал от хозяйки, чтобы немного освоиться под землей и справиться с неприятными ощущениями. Через некоторое время он обнаружил, что глаза его привыкли к темноте и теперь кое-что различают. Впрочем, для того чтобы передвигаться в кургане, ему не нужно было зрение. Мало-помалу к А-саку вернулась уверенность в себе.
За узким коротким коридором последовал еще один, мощенный камнями. Расширяясь, он превратился в подобие вестибюля, выложенного плитами, на ощупь каменными. Миновав его, А-сак оказался в спальне лисицы. Ему казалось, холм давит на него сверху и со всех сторон. В затхлом воздухе спальни перехватывало дыхание. Не только тело, но и дух лисенка страдал в столь мрачной обстановке. С потолка и со стен капала вода, а потеревшись об один из камней, А-сак почувствовал мягкое прикосновение мха.
Молодой лис кашлянул, чтобы напомнить хозяйке о своем присутствии, но звук так гулко разнесся эхом, что А-сак вздрогнул от испуга.
– В чем дело? – лязгнула зубами О-толтол.