— Что сделали с Юркой?
— Инъекция. Вероятно, наркотики — они их часто используют, — равнодушно отозвался Просо.
Неправильное равнодушие. Безучастность, вызванная искусственно, активизированным «привратником». С таким равнодушием ложатся под топор или бич, выполняют самую презренную работу или служат тем, кого ненавидят. Знать бы, Жанька, что в твоём случае.
— Ясно, — коротко отозвался я, хотя яснее не становилось — Для чего тебя-то собирались ломать?
Нет, понятно, конечно, что ломают, чтобы потом сломать Юрку, но как-то глупо получается — могли бы и просто показать мальчонке издалека как выбивают пыль из его стража — тому бы и хватило, чтобы разреветься и сделать всё, чтобы родного взрослого человека оставили в покое. А вот так, серьёзно чтобы ломать Женьку, принуждая к чему-то — это же расточительство! Столько времени убить на стража! Зачем? Чего я не знаю?
Просо чуть-чуть повернулся ко мне. Так, чтобы уголком глаз видеть мои глаза, читать мои «громкие мысли». И, кажется, понял, что меня смущает в этой ситуации.
— Юрка не будет им служить, — просто ответил он. — Меня сломать проще.
То есть ребёнок выдюжит там, где не выдержит подготовленный ведомый? О, наивная простота!
— Жаня, — я прикусил язык и начал снова, пока Просо не отреагировал на это прозвище так же бешено, как в прошлый раз: — Евгений… И ты, и я — не дети. Есть масса способов заставить человека, пусть даже очень гордого, делать то, что нужно. Тем более, если это — ребёнок. Обещания, наркотики, пытки, мучения родных людей — у них очень богатый выбор.
Женька склонил голову на бок, словно прислушиваясь к себе и медленно-медленно усмехнулся. Преодолевая сопротивление своего «привратника», заставляя чувство пробиться сквозь его заслон.
— Борислав… Какой у тебя олос?
Вопрос из разряда тех, что ведомым не прощают. Такое может спросить равный или старший, но вот младшему, идущему следом, знать, какой уровень подготовки мне признали, совсем не нужно. Но сейчас была особая ситуация. На пороге боя многое прощается ведомым.
— Второй, — отозвался я.
Значит — старший боец. Значит — готовый вести за собой.
— Если бы кто-то хотел заставить тебя выполнить особое послушание… — Он замялся, подбирая слова. — Взорвать город с людьми… Ты бы сломался на пытках или на наркотиках?
Это он о миссии, которую для Юрки пророчили Крёсты? Что ж это за послушание такое, святое Небо!
Но ответил жёстко:
— Не вижу связи между адептом второго олоса в зрелом возрасте и мальчиком девяти лет от роду.
Просо обернулся и нервно передёрнул плечами, отзываясь:
— Юрка получил свой третий олос за несколько месяцев до нашего побега…
ebooksa