— У учителей есть свои преимущества, — наконец, ответила она. — Работа с детьми многому учит. А когда детей двадцать и все мельтешат…
Она резко встряхнулась и повернулась к нам.
— Значит, так, мальчики. Первое — создаю временную петлю. Время можно не щадить — его ещё долго меньше не станет. Тут у меня свои наработки… Второе — пробью коридор к Юле. Это тамошние мастера-веды почувствуют на раз и начнут меня выцеливать, чтобы отбить. На время это их займёт капитально, так, что всё остальное интересное просто пропустят. Сможете пройти, словно по коридору. Третье — в одиночку соваться туда практически бессмысленно, но маскировка — увы — не мой профиль. Зато вполне могу насоздавать фантомов. Хоть сотню! Одна беда — кроме видимости, в них ничего нет. Зато пошумят, отвлекут людей. Останутся только тархи…
С каждым её новым предложением, в голове всё чётче выстраивался план. И на лице застывала маска готовности. Одно только угнетало — как рассказать Женьке-то? Как отстранить его от стражества, которое несёт его душа добровольно, и заставить остаться дома?
И вдруг поймал себя на мысли, что смотрю на него как уже на своего. Также пытаясь оградить и от беды, и от душевного терзания.
Женька катал в руках чашку, гоняя по донышку остатки чая и хмурился. Почувствовав мой взгляд, вскинулся. И я ясно увидел в его глазах- всё он уже понял. Только ждёт, когда я озвучу это. Как любой справный тис ждёт команды от своего сура — предчувствуя, предвосхищая. Вот, ведь, какая петрушка вытанцовывается…
Я откашлялся и улыбнулся молчаливо ожидающей нашей реакции Анне:
— Это будет великой заботой, веда!
Она вздохнула:
— Тогда допивайте… А я пойду себе готовить уютный склепик.
И порывисто поднявшись, ушла.
И меня внезапно настигло понимание разницы. Это тебе не Юрка-Юла, мелкий вед с третьим олосом и житейским опытом ребёнка. Веда вполне осознавала, когда ей стоит вмешаться, а когда нужно уйти, оставив тархов наедине. И не лезла. Решайте сами, думайте сами. Хотя, вот, Юрка, каждый раз встающий между нами с Женькой, поставил мне картинку-зеркало для защиты, а она попыталась привязать к себе своими ведовскими штучками. И не знаешь — что лучше-то?
Наткнулся на внимательный Женькин взгляд исподлобья и, кивнув в сторону комнаты, едва слышно спросил:
— Ты её знаешь?
Тот отозвался почти беззвучно, едва шевеля губами:
— Она из Крёстов. Учила Юрку среди других одарённых. Потом его отобрали как потенциального Чудотворца для интенсивного обучения. Она была против. Её пытались заставить. Она сбежала.
— Я всё слышу, — пропела Анна из комнаты.
Женька тут же замолчал.
Вот, ведь, слух! Я-то рядом едва различал слова!
Было о чём подумать. Вроде и простыми словами Женька всё описал, но, зная ведов, можно понять, что происходило тогда нечто страшное. Пытаться заставить веда что-то делать против его воли могут только более сильные. А уж если смогла бежать от них — значит, и сама вышла на высокий уровень обороны! Получается, что доверять ей, как минимум, сейчас — можно.
ebooksa