В щель меж камней легко просматривался каменистый подъём. Завьюженный склон уже давно стал бледно-серым. А попавшие в ловушку веток комья снега делали кустарники похожими на замерзающую отару, где овцы жмутся друг к другу в поисках тепла, но ветер треплет шерсть и выдувает землю из-под ног.
По склону плёлся человек. Он шёл от дальних деревьев, невпопад потрясающих чёрными лапами, и тем выдающих скопление стерв и навий. Шёл неуверенно. Падал, поднимался. Уже не закрывая лица от колючего ветра, кукожился от холода. И Медведев не сразу узнал жилистую фигуру. А когда узнал — горло перехватило. Двинулся, было, вперёд, но сильная рука загородила проход, неумолимо ударив плечом в грудь.
Яромир стоял на шаг впереди, загораживая ход.
— Твой?
— Да. Лейтенант Родимцев. Родимец. Игнат.
Яромир махнул куда-то за спину и в проём нырнули тэра. Окружили человека на склоне кольцом, а двое подхватили и под руки доволокли под защиту домена.
Внутри каменного круга, Родимец рухнул и сжался от свирепого кашля. На камни полетела кровь. Михаил рванулся, но на пути снова оказался ведущий «щитов». Встал грудь в грудь, закрывая дорогу. Михаил влево — и он шаг в сторону. Михаил обратно — и он туда же.
— Нет! Ребята ему помогут. У них это получится лучше. А придёт в себя — позовём.
Михаил набычился и глухо произнёс:
— Это — мой человек.
Ведущий «щитов» сощурился на Михаила и отодвинулся.
И всё же что-то делать Михаилу не пришлось. Быстрые, слаженные действия тэра сами собой отстранили его из процесса восстановления. Один из воинов Одина-тэ сел на камни и ему на колени посадили Родимцева, тэра тут же прижал его вплотную, делясь теплом. Вместе их закутали в спальники, дали вернувшемуся испить неведомый людям настой. Чуть ли не насильно сунули в руки кружку с тёплым чаем. На ногах расшнуровали и сняли берцы — растереть застывшие запотевшие стопы. И всё это — молча и быстро, с чёткостью притёршегося механизма. Возвращать тепло в остывшее тело тэра умели. Окажись «Тайга» в схожей ситуации, действовали бы также, и единственное, что отличало тэра — странные напитки и трансляция жизненной силы. А то, что это немаловажно, он знал, и верил, будучи свидетелем чудес, явленных Маугли. Да и на себе прочувствовал возможности такой передачи — собственные раны ныли и ломили, но уже не кровоточили.
Придя в себя, Игнат узнал присевшего рядом капитана. Кивнул, не оторвавшись от чёрного чая.
— Привет, Топтыгин…
— Как ты?
— На букву «х»…
— Мы думали, тебя уже…
— Судьба ребят меня минула… Хотя и могла… — Родимцев поднял глаза. Лихорадочно бегающие дикие глаза смертельно испуганного человека.
Михаил потянулся рукой сбить снег с волос друга. Ладонь намокла, но осталось лежать белое на обнажённой голове. Одёрнулся. Почувствовал, как сдавило горло. Родимец поседел.
— Чёрт… Что с тобой сделали? — сглотнул он.
ebooksa